Для главного лесничего поставили закругленное кресло, для капитана Джелико — другое. Дэйн и Тау уселись на менее комфортабельные сиденья на ступеньках террасы. Пальцы людей, стучавших в барабаны, увеличили скорость, их звук стал напоминать жужжание пчел, бормотание грома в горах, правда, еще отдаленного. Какая-то птица закричала в одном из внутренних двориков дворца, где не разрешалось бывать женщинам. Та-та-та… — слышался звук барабанов. Головы сидящих на корточках людей медленно раскачивались из стороны в сторону. Тау сомкнул руку на запястьи Дэйна. Тот взглянул на врача и был поражен, увидев его горящие глаза. Тау следил за сборищем с бдительностью Синдбада, приближающегося к добыче.

— Рассчитайте пространство для складирования в отсеке номер один.

Эта отданная шепотом удивительная команда заставила Дэйна подчиниться. Отсек номер один… Там три отделения… Теперь пространство для складирования было… Тут ему стало ясно, что на какое-то время он избежал сети, сотканной барабанной дробью, жужжанием голосов и движениями голов. Он облизнул губы — так вот как это работает… Он слышал, как Тау достаточно часто говорил о самогипнозе, но впервые ему стал ясен смысл этого.

Неизвестно откуда появились два человека. На них не было ничего, кроме очень коротких юбочек из хвостиков, черных хвостиков с пушистыми белыми кончиками, которые раскачивались при движении. Их головы и плечи скрывались под великолепно забальзамированными головами животных. В полураскрытых пастях виднелись двойные ряды кривых клыков. Черно-белая полосатая шерсть и заостренные уши оказались не волчьими, не кошачьими, а жуткой комбинацией тех и других. Дэйн пробормотал про себя торговые формулы и попытался думать о соотношении самантийской денежной системы с галактическими кредитами. Только на этот раз защита не сработала. Между двумя шаркающими танцорами что-то брело на четырех ногах.

Волко-кошачье существо имело более чем простую голову. Она держалась на грациозном теле со свободно двигающимися конечностями целых восьми футов в длину. На голове с иглообразными ушами горели красные глаза самоуверенного убийцы. Существо шло без принуждения с ленивым высокомерием. Его хвост с белой кисточкой раскачивался в такт движению. Достигнув середины террасы, оно, как бы отвечая на вызов, вскинуло голову и заговорило, но слова, вылетающие из этих кривых челюстей, Дэйн не мог понять, хотя они, вне сомнения, имели смысл для людей, раскачивающихся в такт гипнотическому ритму.

— Великолепно! — воскликнул Тау с искренним восхищением, причем его глаза были почти такими же, как и глаза говорящего зверя. Он наклонился вперед, обхватив руками колени.