В один из таких моментов его и застал Пул.

– Если бы я знал, что ты станешь таким кислым, не стал бы вытаскивать тебя из моря, – попытался пошутить гростианин, подойдя сзади и положив руку на плечо друга.

– Наверное, так действительно было бы лучше для всех… – равнодушно проговорил Шторр.

– Ну, что ты вот мелешь? – Пул поспешил ухватиться за то, что едва ли не впервые за последнее время Крим хоть как-то соблаговолил поддержать разговор. – Для кого это еще – для всех?

– В первую очередь – для меня самого… Да и вам проблем меньше.

– Кому это – вам?

– Гильдии. Империи. Кешлянам.

– Я, как ты мог обратить внимание, не кешлянин, – заметил Пул. – Гильдию ты, по-моему, тоже особо не тяготил. А что против тебя имеет Империя?

– Есть кое-какие счеты… – неопределенно произнес Шторр. – Взаимные…

– А не слабо муравью тягаться с мастодонтом?

– То-то и оно, что оказалось слабо…

– Ты часом, не затем на Кеш-Шлим собирался, чтобы Императора пристрелить? – полушутя поинтересовался гростианин.

Крим повернул голову.

– Я что, похож на идиота?

К величайшему удовольствию, Пул уловил в его глазах пусть слабое, но отражение прежнего блеска.

– Впрочем, наверное, похож… Нет, успокойся, твоему драгоценному Императору ничего не грозило. По крайней мере, прямо.

Гростианин хмыкнул.

– Что, грозило косвенно?

– Послушай, что ты до меня докопался? – Крим полностью повернулся к собеседнику, одновременно стряхивая с плеча его руку. – В гробу я видел твоего Императора, понял?! И Гильдию вашу в гробу видел!

– Хорошая примета, говорят: долго жить, значит, будут, – Пул вернул руку на плечо Шторра. – Теперь ты меня послушай. Какое бы сокровище не ждало тебя на Кеш-Шлим – это еще не вся твоя жизнь. Мы еще молоды, у нас все впереди. Даже если нас вышибут из Гильдии…