Но вот сеанс кончился — и сидевшие обмякли, расслабились. После такой молитвы стрелять они будут скверно, подумал Уве-Йорген. Хотя они и так не старались попасть, а шальная пуля может прилететь всегда…

Он услышал позади шорох и резко обернулся, не выпуская оружия.

— Все спокойно? — спросил Георгий.

— Ага! — сказал Рыцарь. — Где Питек?

— Я тут.

— Какие новости?

— Шувалов говорил с Хранителями. Его куда-то увезли. Сказал, что с ними не договориться. Надо действовать иначе.

Услышав это, Уве-Йорген почувствовал себя совсем хорошо.

— Он не договорился, но мы еще можем — по-своему, — усмехнулся он. — Как армия, а не как культурная миссия. Так, ребята? А сейчас рассредоточьтесь. Быстренько выройте ячейки. Как у меня. Осталось еще семь минут мира. Кстати, Питек: вы там, у себя, не поклонялись солнцу?

— Нет, — сказал Питек. — А зачем?

— Ну, кому-то ведь надо поклоняться…

— Не знаю, — сказал Питек, выбрасывая песок. — Обходились без этого.

— И правильно делали, — одобрил Уве-Йорген. — Ну, вон идет их парень, чтобы торжественно объявить о возобновлении военных действий. Дадим ему спокойно уйти назад.

И в самом деле, машущий руками парламентер приближался.

— Где катер? — спросил Рыцарь.

— В двухстах метрах, в кустарнике, — ответил Георгий. — Их пули не долетят.

— Прекрасно.

— Перемирие кончается! — объявил парламентер шагов с десяти. — Хотите сдаться?

— Завтра в это время, — усмехнувшись, ответил Уве-Йорген.

— Так долго ждать мы не станем, — серьезно ответил тот.