— Тогда иди. Не то мы начнем!

Парламентер торопливо ушел. Сейчас начнется, подумал Рыцарь. Мы будем стрелять прицельно. Ну, а если и они, понеся потери, задумают ответить тем же? Мало нас, мало… Нет, это не совсем умно — лежать здесь, обмениваясь выстрелами, решил он вдруг.

— Укроемся в корабль! Ну-ка в люк — Питек, Георгий!

Соратники не заставили себя упрашивать. Они быстро отползли к траншее, по ней добрались до люка и оказались в тамбуре. Рыцарь вскочил последним, повис на маховике люка, и тяжелая пластина медленно затворилась.

— Вот теперь пусть попробуют, — сказал он.

— Ну и долго мы тут намерены сидеть? — поинтересовался Питек.

— Да, — . сказал Георгий, — Это не похоже на открытый бой.

— Мне не верится, — сказал Уве-Йорген, — что из этой махины может быть только один выход. Если поискать, мы наверняка найдем грузовой люк или что-то подобное. Носовую часть мы с капитаном уже исследовали, теперь идемте в корму.

Они двинулись. Приходилось то идти, то ползти, временами — карабкаться: листы внутренней обшивки свисали с переборок, валялись какие-то громоздкие детали — наверное, части устройства, которые следовало смонтировать на новом месте и которые почему-то так и не пригодились. Ударяясь в выступы и углы, Рыцарь вполголоса чертыхался, остальные двое молчали. Иногда они останавливались, чтобы передохнуть, и их учащенное дыхание с шелестом отражалось от переборок.

Каждую палубу и отсек, каждый закоулок Рыцарь неспешно обшаривал лучом фонарика. Выхода здесь не было. Потом переборки ушли в сторону, стали реже. Под ногами глухо застучали ничем не прикрытые металлические плиты. Это были уже трюмы. Надо было смотреть повнимательнее: если выход был, то только здесь, и если удастся отворить люк, то сквозь слой земли они уж как-нибудь пробились бы. Рыцарь еще замедлил шаг, остальные — тоже. Справа и слева, сверху и снизу теперь тянулись конструкции из тонких труб — для крепления грузов. Приходилось пробираться сквозь них, как через железный кустарник. Потом открылось место посвободнее. Рыцарь вытянул руку с фонарем, и все увидели черное пятно люка.

Люк был открыт, но земли не было, и вокруг было чисто и сухо, как если бы ход вел не в землю, а в какое-то другое помещение, как и корабль, изолированное от внешней среды. Уве-Йорген приблизился, не колеблясь, вошел в люк, в пустоту, кивнул спутникам, и они послушно последовали за ним. Он переступил порог — и каблуки сухо ударили по пластику; Рыцарь не успел еще удивиться, как все вокруг ярко осветилось, и он зажмурился и от света, и от неожиданности.