— На Пеллине ничего о нем не говорили, — вмешался Бокер. — Я бы знал, ведь все знают, что мы дружили.
— Возможно, все эти сплетни насчет Джонни всего лишь пустой звук, — добродушно улыбнулся Флей.
Наконец ужин закончился, и все ушли. Кеттрик улегся на кровать. Закутавшись в одеяло, он молил бога, чтобы Хурту или Глевану удалось улучить минутку и поговорить с Секмой наедине. Конечно, такой момент можно найти. Во время осмотра «Греллы», например...
Но сыновья Флея обязательно будут крутиться рядом, развесив уши. Правда, они не говорят на дарванском, и Бокеру можно будет объясниться с Секмой на непонятном им языке. Только имя «Кеттрик» звучит одинаково на любом наречии и название «Роковая Звезда» — тоже. Да и не дураки эти фиргалы. Даже если бы Бокер рассказывал Секме по-дарвански просто свежий анекдот, они мгновенно бы насторожились. Зачем гостям говорить на непонятном языке, если им нечего скрывать от хозяев? Что-то здесь не то... Оставалось только надеяться, что Бокер и остальные не сделают роковой ошибки.
Кеттрику не лежалось больше в холодной постели. Он встал и застыл у крошечного окошка, вглядываясь в морозную ночь. Ночь, которая обещала стать самой мучительной в его жизни.
Глава 14
Кеттрик провел в маленькой комнате, очень похожей на тюремную камеру, еще два-дня. Его единственными собеседниками были глиняные бутыли с виски, которые время от времени приносила рыжеволосая толстушка. Даже скрашенное выпивкой заточение далось ему нелегко. Дрожа от нетерпения, Кеттрик каждую минуту надеялся услышать шум шагов на лестнице и стук кулаков в дверь. Но никто из его друзей не приходил.
Вечерами в соседней комнате собирались Секма, Бокер и Флей вместе с теми из его сыновей, которые были не заняты на работе. Они пили и ели, обменивались всевозможными историями, деликатно обходя щекотливые вопросы. А Кеттрику оставалось только с нарастающим нетерпением ждать, когда кто-нибудь проронит неосторожное слово. Иногда его просто раздирало желание самому вмешаться в разговор, чтобы поскорее закончить эту пытку.
Порой он впадал в беспокойный сон, нечто среднее между пьяным забытьем и чередой кошмаров, в которых он все время преследовал Сери, и всякий раз безуспешно.
В промежутках между сном и возлияниями он мерил комнатушку яростными и нетерпеливыми шагами. «Грелла» должна быть уже готова к полету. Черт побери, сколько еще Секма собирается пробыть здесь? Постарается ли Флей задержать его, пока «все не кончится», как он хотел задержать Кеттрика?
Несколько раз он слышал, как Флей со свойственной ему хитростью ненавязчиво выясняет маршрут Секмы. Но всегда получает один и тот же ответ — корабль ЗП следует с Кирнаноку на Гурру.