Выбраться удалось только через час. И пришлось поторапливаться — едва тяжелый бластер разорвал углеродно-металлическую кожу, как со всех сторон хлынули фагоциты. Правда, на сей раз земляне их не интересовали — они спешили собрать своих драгоценных эритроцитов.

С десяток этих серебристых тел все же вылетело в открытый космос. Потом рана стала стремительно зарастать — Хаусер, прикрывавший отступление, едва-едва успел проскочить.

Здесь, снаружи, фагоцитов можно было не опасаться. Но у землян больше не было транспорта, а их скафандры не предназначались для межпланетных перелетов. Они застряли на шкуре звездного колосса, точно три крошечные вошки.

А вокруг, куда ни глянь, парили другие такие же колоссы. Отсюда их мерцающие силуэты казались крохотными, но лишь из-за расстояния.

И это расстояние сокращалось. Вытягивая длинные шеи, космические чудовища летели к своему вожаку — похоже, он как-то дал им понять, что чувствует себя нехорошо. Голова болит, в сердце колет, и бок кто-то царапнул.

Теперь, когда стало ясно, что это живые существа, их уже нельзя было перепутать со звездолетами. Как с загадочной картинкой — до поры изображение кажется бесформенной мешаниной, но, когда наконец поймешь секрет, станет удивительно, как можно было его не замечать.

— Настало утро, и восточный ветер нанес саранчу… — задумчиво произнес Хаусер, глядя на громадных пришельцев.

— Что?.. — не поняла Лебедева.

— Говорю — это похоже на нашествие космической саранчи.

— Скорее уж на коров, пришедших попастись, — хмыкнула пилот.

— А я бы назвал их звездными китами, — заявил Троост. — Подобно китам, они бороздят безбрежные просторы в поисках полей лакомого криля…

— Тогда уж слоны, — снова хмыкнула Лебедева. — Вон какие у них хоботы.

— Звездные слоны — не звучит. А звездные киты — звучит.

Хаусер кивнул. Ему тоже показалось, что «звездные киты» звучит гораздо лучше.

Обсуждая таксономические проблемы, Лебедева одновременно устанавливала связь с командованием. Из-за чудовищной силы мозговой активности сильные помехи были и здесь, но через несколько минут на визорах все же появилось лицо космократора.

— Вы не выходили на связь почти семнадцать часов, — прокомментировал он. — Мы уже были уверены, что вы погибли или в плену.

— Докладывает бригадный генерал Максимилиан Хаусер, — выставил вперед подбородок Хаусер. — Вверенный мне экипаж цел. Вверенный мне космолет пришел в нерабочее состояние. Получена ценная информация. Передаю слово Маартену Троосту.

Чтобы изложить все данные, потребовалось некоторое время. Очень уж необычными оказались результаты исследовательской миссии. Поначалу на лице Штауфенберга даже отразилось недоверие, но оно быстро рассеялось.