– Ладно, не переживайте, в крайнем случае, Ирлик распечатает, – успокаиваю я. – А пока наслаждайтесь речью.

Духовник понуро кивает и принимается есть поставленный перед ним суп, запивая гармаррой.

Наутро, как обычно не обнаружив мужа в постели, я выползаю в общественное пространство и вскоре нахожу Азамата в компании Умукха и Янки, которую ее мужчина вчера до бога не допустил из суеверного ужаса.

– Ага, – сонно, но ехидно говорю я, – Ирнчин с утра пораньше за рулем, а ты – общаться?

– Ну еще бы, Лизка, ты что! – фыркает Янка. – Это ты с богами по выходным бухаешь, а я вообще не в курсе, как будто на другой планете живу! Мне же интересно. А Ирнчина я еще нескоро прощу и десять раз подумаю, хочу ли я действительно за него замуж выходить. Ты знаешь, что он мне вчера устроил?

Азамат с Умукхом озабоченно переглядываются.

– Эмоциональный шантаж? – предполагаю я из личного опыта.

– Щаз! Он просто в дверях встал, и все! Типа не пущу – и как хочешь! И сегодня, уходя, каюту запер. Хорошо хоть телефон не отобрал, я Азамату позвонила, чтобы выпустил. Ну ты представляешь, какой козлина!

Я окончательно просыпаюсь, освеженная новостями.

– Он тебя собрался там весь полет голодом морить? – недоверчиво уточняю я. Как-то до сих пор я не замечала за муданжцами таких накренений мозгов.

– Нет, завтрак он мне принес, и ужин вчера тоже, – выпятив губу, поясняет Янка. – Но это его совершенно не извиняет.

– Вы же понимаете, он глава национальной безопасности, – вкрадчиво и, видимо, не в первый раз напоминает Азамат. – Это определенным образом сказывается на личности…

Янка извлекает заткнутую сзади за пояс джинсов силиконовую лопаточку для жарки и, угрожающе потрясая ею, заявляет:

– На его личности вот это скажется, как только он посмеет ко мне хоть на полметра приблизиться!

– Вы прямо как Укун-Тингир, – прищурившись от улыбки, замечает Умукх.

– Да, кстати! – оживляется Янка. – Мне очень импонирует мысль запереть кое-кого в подземной пещере на двести лет! Нет, правда, Лизка, как ты с ними живешь?!

Азамат тяжело вздыхает.

– Меня никто запирать не пытался и, надеюсь, не попытается, – многозначительно произношу я, косясь на мужа. – А вообще, дорогой, поговорил бы ты с Ирнчином на эту тему как-нибудь… по-мужски.

Азамат кроит кислую мину.