- Я должен увидеть Кнута.

Охранник демонстративно оглядел лицо Кирилла, почесывая пальцами приготовленный правый кулак.

- Убирайся, - лишь процедил охранник, запуская очередных посетителей.

Но Кирилл не унимался.

- У него есть реагент…

Охранник не дал ему договорить. Он сделал резкий выпад вперед, схватив его за грудки. Кирилл сжался.

- Миша! – прокричал охранник, не отрывая злобного взгляда от Кирилла.

Позади отозвались. Но Кирилл не видел ничего, кроме огромной физиономии охранника, заслонившего собой весь окружающий мир.

- Постой за меня, - он приподнял Кирилла и потащил на другую сторону дороги. Он поставил его на землю и, не отпуская, произнес:

- Ты что же, выродок, считаешь себя каким-то особенным, что ли? – охранник сильно тряхнул Кирилла. – Можешь вот так заявиться и орать на всю улицу? Тебе жить надоело?

Охранник отбросил его в сторону деревянной лавочки. Тело словно игрушечное рухнуло на ее край. Охранник подождал, когда корчащийся Кирилл сползет на землю, и, подойдя, присел рядом с его головой.

- Придешь еще раз – сломаю пополам, а Кнуту скажу, что так и было, - охранник поднялся и со всей силы пнул Кирилла по левому предплечью.

Острая боль вонзилась в тело, прорезая, словно острый нож сжавшиеся ткани и проникая все глубже в тело. Кирилл взвыл. Но не в силах был пошевелиться. Лежа на земле, он смотрел вслед уходящему охраннику. Перейдя дорогу, он скрылся за дверьми клуба. И больше не вышел. Кирилл лежал еще минут тридцать. Несмотря на утихшую боль, он продолжал корчиться возле лавочки. Ругая себя на чем свет стоит, свою опрометчивость и дурость.

Спустя время он все же встал и сел на лавочку. Он ждал того охранника, когда он появится из-за дверей. Непонятная и глупая мысль тлела внутри, что охранник увидит его, сжалится и впустит. Но ни через пять, ни через тридцать минут охранник не появился. Окончательно продрогнув, Кирилл медленно поковылял до ближайшей остановки. Тело жутко ныло от глухой боли. Где-то в плече по-прежнему было ощущение, что в тело вонзили что-то острое. Каждому движению мышц сопутствовала острая колющая боль. Кирилл дошел до остановки. Успел на подъехавший ночной автобус. Расположившись у окна, Кирилл погрузился в сон. Очнулся он уже на конечной. Старая кондукторша разбудила его хлесткой пощечиной. Кирилл, было, спросил где это он, но язык не слушался его. Он попытался встать, но дальше, как облокотиться на руку, дело не пошло. Кондукторша что-то гневно проговаривала, но Кирилл не мог разобрать ни слова. А сама женщина была словно в тумане, расплываясь как отражение в воде. Терпение у тетки кончилось примерно через минуту. Она позвала водителя на выручку – разобраться с пьяным пассажиром. Водитель не церемонясь залез Кириллу в карман брюк и, вытащив деньги, отдал кондукторше. Потом, схватив Кирилла покрепче, выволок из автобуса. Пытаясь дотащить его до ближайшей лавочки. Все это время кондукторша предрекала Кириллу смерть в тюрьме и сокрушалась, как еще всех пьяниц не выловили. Но неожиданно даже для водителя, привыкшего к вечно тараторящей спутнице по маршруту, замолкла.