Обо всем этом думал сейчас Ростовцев, почти на «автопилоте», засекая то тюрбан, то идиотскую шапочку-блин моджахеда за тем или иным обломком камня, и точно выпуская по цели экономные по два патрона, как учили, очереди из автомата. И как он был уверен, процентах в семидесяти из ста, его пули цель находили. То есть стрелял он достаточно результативно. Сейчас Ростовцев воевал почти на одних рефлексах, и голова у него была в достаточной мере свободной для того, чтобы думать о чем-нибудь другом, кроме боя. Боя, который вскоре может закончиться или рукопашной схваткой, или просто взрывом последней связки тройки гранат Ф-1, которую они сами себе приготовили в гроте, чтобы «уйти» в последний путь не в полном одиночестве, а прихватив с собой некоторое количество врагов. Надежды выжить почти не оставалось, несмотря на то, что радист перед тем, как рацию разнесло пулеметной очередью, успел связаться с базой, и теперь уверял, что им на помощь должны были выйти три Ми-24 прямо из Кабула. Но эти шансы были почти нулевые. От Кабула — сюда даже по прямой — три часа лета, а боеприпасов оставалось, дай бог, на полчаса. Так что, теперь верующим можно было начинать читать отходную молитву, а атеистам гордиться героической смертью за «всемирную коммунистическую идею».

Боек сухо щелкнул. «Ну, вот и все!» — Подумал Ростовцев, отсоединил пустой рожок и перевернул его, чтобы увериться, что второй действительно опустел еще раньше. Были под рукой еще три эргэдешки, да «макаров» с двумя полными обой-мами. Но расстояние до врага, чтобы прицельно из того «пулять» было пока вели-ковато. Ростовцев осмотрелся. Оставалось шестеро десантников, способных вести бой, но двое уже без преувеличений истекали кровью, не находя возможности перевязать свои раны различной степени тяжести. Надо отдать должное ребятам. Никто из них сдаваться не собирался. Но это была уже агония. Ростовцев с некоторой тоской, думая, что делает это в последний раз, посмотрел на вечернее небо с заревом заката за черными силуэтами гор.

В этот самый миг он, то ли действительно увидел что-то необычное, то ли ему показалось, но на фоне заката промелькнул какой-то серебристый силуэт дисковидного аппарата, но Ростовцев приписал это видение предсмертному озарению. Одновременно их памяти выплыли ассоциации с «летающей тарелкой» в Ястребовске. Но та «штука» была размерами во много раз больше, как он мог сопоставить по памятным фотографиям. Когда та «громада» зависла над воинской частью, в толпе любопытных оказался фотолюбитель, и он не сплоховал. И изображение «небесного гостя» оказалось в распоряжении руководства.