Наступление на какое-то время остановилось, грозя обернуться гибельными последствиями, темпа терять было нельзя. И здесь сказалась выучка «пещерных людей», идущих вторым эшелоном. Генерал Ростовцев, за эти годы натренировавший несколько легионов «медведей», не растерялся и пустил их вперед, проводниками для остальной десантуры. Привыкшие ориентироваться в еще худших условиях чем, хотя и ставшие темными лабиринты сфероида, «пещерные медведи» в неприятном положении оказались даже более привычными, чем в пещерных катакомбах. И их атака оказалась весьма эффективной и решительно переломила паузу в бое.

Дымогарев раздавал команды по коммуникатору, пересыпая их бранью, соче-тающей все виды гуманоидов — «гомиков» и прочей живности в чудовищные гибриды, замешанные на насекомых, земноводных и глубоководной фауне. Что с одной стороны, как ни странно, подбадривало бойцов, и одновременно могло привести в недоумение, возможно включившихся в радиообмен, защитников сфероида, которые имели несчастье принять такую словесную какофонию за специально-кодированную речь, невозможную для расшифровки. Одновременно он со своими «преторианцами» перекрыл дорогу Марине и ее «амазонкам-пантерам», возможно и напрасно, проорав: «Бабы должны рожать воинов, а не гибнуть попусту! Вот когда надо будет ночной порой захватить какой-нибудь замок, вот тогда я вас позову!» И это оказалось оправданным, потому что в коридорах вдруг объявились какие-то монстры в виде приземистых бронированных «медуз-кракенов», скорее всего каких-то еще неизвестных боевых механизмов пришельцев, заливающих нападающих потоками радужного «пламени», слизывающих людей словно языком. Это было пострашнее привычных «черепах». Марине, попытавшейся возразить криком: «Я тебе этого не прощу!» Дымогарев в ответ гаркнул: «А меня не простит Командор, если вместо тебя ему придется довольствоваться твоей копией!» Хотя никаких различий между оригиналом и его дублем не существовало, в психологическом смысле такое опасение могло сыграть неприятную роль в мелких нюансах и так не простых, хотя и возвышенных, отношениях между Николаем и Мариной, и это несколько охладило ее боевой пыл. И такие опасения могли иметь место не только у Командора, а и у любого человека. До сих пор пока таких проблем не возникало, но, Дымогарев довольно хитро сыграл на слабой единственной струне, которая только и могла найтись у «железной пери».

Но энергетика энергетикой, а модифицированные «парабеллумы», когда их люди запустили на полную мощность, перестав деликатничать, применяя до этого лишь земное стрелковое оружие, хотя и большими потерями уже во второй раз переломили ситуацию. Теперь, прежде чем влиться в очередной коридор корабельного лабиринта, его вначале обрабатывали импульсами «газонокосилок».