Сильвер вздохнула. Оказаться причастной к ситуации? Ну что ж, она уже и так по самые уши во всем этом замешана, несмотря на все предупреждения и опасения дяди Шандара! Вот этот совет от психолога Бриану бы точно не понравился… Но у нее, похоже, особого выбора нет.

— А почему вы считаете, что у меня достаточно связей, чтобы быть в курсе расследования службы безопасности? — осторожно поинтересовалась девушка, ставя чашку на столик.

— Когда медицинская служба официально направляет ко мне человека, я предпочитаю заранее собрать о нем сведения, — Саманта Дрейк покачала головой. — Рудольф обычно составлял впечатление о пациенте с его слов, безошибочно распознавая, насколько искренне с ним говорят, но я так не умею, поэтому мне лучше знать человека заранее. Так что я немного ориентируюсь в вашей ситуации и могу примерно представить, какими связями должна обладать дочь Александра Фокса — человека, ничуть не менее известного на ковчеге, чем тот же Леннокс Норте.

— То, кем был мой отец, не обязательно должно определять направление моей собственной жизни, — довольно холодно заметила Сильвер.

Она не любила радостно распахнутые глаза и бесконечные восторги по поводу и без, которые, как правило, случались у окружающих, едва они узнавали, что Силь — из "тех самых Фоксов". Впрочем, Саманта Дрейк, кажется, не была склонна к излишним "охам" и "ахам", поскольку знала родословную пациентки с начала знакомства и дала понять это только сейчас, когда речь зашла о психологическом "рецепте".

— Я не хотела вас обидеть, — примирительным тоном заметила доктор. — Представляю себе, как вам, должно быть, тоскливо слышать в стотысячный раз: "Ах, так вы дочь такого‑то…"! Но на самом деле я не сомневаюсь, что при желании вы приобретете не меньшую известность, чем ваш отец. После нашей предыдущей встречи вы меня заинтриговали, и я некоторое время покопалась в Сети, отыскав там ваши песни. Не сочтите это за попытку польстить, но я бы сказала, что у вас весьма большие перспективы в творчестве. Вы уже сейчас находитесь на том уровне, которого люди обычно достигают не раньше, чем лет в тридцать.

— Спасибо, — Сильвер смутилась.

Когда с ней говорили о творчестве, она почему‑то всегда ощущала неловкость, как будто на самом деле ее песни писал кто‑то другой, а все лавры потом начинали приписывать ей. Кэм часто шутила, что с ее скромностью их группа могла бы умереть от голода, если бы не ее собственная, "лесновская", хватка. Мол, не будь рядом Камиллы, Силь так бы и сидела у себя дома, сомневаясь, достойны ли ее произведения публичного исполнения. И скорее всего неизменно приходила бы к выводу, что совершенно недостойны. По правде говоря, она иногда так думала даже после их успешных выступлений…