Разумеется, не ей упрекать Микаэлу в том, что она привлекла к сотрудничеству лидера Центра летной подготовки, тем более что Войцеховская получила на это прямое указание от командора. Сама Дороти понятия не имела, каким образом им может пригодиться Дольер, но спорить, разумеется, не стала: в конце концов, ее саму допустили до расследования только из милости и в любой момент могли передумать.

Только за сегодняшнее утро они успели сцепиться трижды — как теперь понимала Дороти, по совершенно ничтожным поводам. И хорошо еще, что накануне ей не пришлось встретиться с господином лидером Центра летной подготовки — он положительно был совершенно невыносим! Казалось, одного ее присутствия Дольеру было достаточно для того, чтобы буквально источать безумно раздражающую ее самоуверенность! Впрочем, она бы тоже предпочла, чтобы он держался от нее подальше! В третий раз вмешавшись в конфликт (несмотря на холодную вежливость, соблюдавшуюся обеими сторонами, их враждебные намерения относительно друг друга для окружающих, похоже, не были загадкой), Войцеховская отвела Дороти в сторонку.

— Ты что творишь? — рявкнула Мика, конспиративно понизив голос, чтобы их беседа не стала достоянием широкой общественности, с любопытством приглядывавшейся к назревающему конфликту. — Дольер согласился помочь, а ты все время на него нападаешь! Такое ощущение, что он обещал на тебе жениться, если ты родишь ему наследника, а потом бросил с десятком детей на руках! У вас что, какие‑то старые счеты? Что он тебе сделал?

— Ничего, — смутилась Дороти.

— Тогда в чем проблема? — шипя, Войцеховская нежно улыбалась: со стороны, должно быть, казалось, что лучшие подруги выскочили на секундочку из кабинета потрепаться о тряпках и мужиках (второе, впрочем, сошло бы за правду). — Иррациональная неприязнь? Вас нельзя оставлять в одном помещении без риска, что все закончится членовредительством?

— Не знаю, — буркнула Монтего. — Он просто тупой солдафон с непомерными амбициями и даже без намека на чувство такта! Он… меня бесит!

— Ну так выйти за него замуж и испорть ему существование до конца жизни! — сердито посоветовала Микаэла. — Только отложи это на время после того, как все закончится! Сейчас мы работаем вместе! Ты можешь держать себя в руках?

— Разумеется! — восстановив сбившееся от возмущения дыхание, наконец, ответила Дороти таким же раздраженным шипением: выйти замуж за… этого?.. этого?.. да она лучше повесится! — А почему ты его об этом не спрашиваешь?

— Потому что Дольер ведет себя пристойно и даже грубит в меру, в своей обычной манере, а ты бесишься, как кошка, которой отдавили хвост! — Мика несколько секунд помолчала, сделав пару глубоких вдохов. — Мне сейчас нужна любая помощь — и твоя, и его. Хотя в данный момент я бы предпочла пару часов тишины и спокойствия! Ладно, я знаю, что нужно делать. У меня большинство людей в разгоне, а кроме того, я подозреваю, что мои сыщики еще в прошлый раз изрядно запугали одну из важных свидетельниц взрыва. Поезжай в Центр репродукции и опроси Ульяну Морозову. Ты как адвокат должна справляться с этим лучше любого следователя. Мне нужно, чтобы девочка пошла на контакт и еще раз припомнила все, что было в тот вечер. Что видела, что слышала, о чем и с кем говорила — в общем, все, что ты сможешь из нее вытянуть, договорились?