Толтон подозревал, что именно потому ему и Дариату и дали такое задание — потомки не хотели, чтобы у них было поменьше контактов с жителями: не следует волновать людей.

— Отчего личность тебе не доверяет? — спросил Дариат. Уличный поэт сидел за рулем грузовика. Они ехали по неглубокой извилистой долине в южной части обиталища. — Ты выжил во время нашествия одержимых. И показал себя при этом с лучшей стороны.

— Потому что я то, чем являюсь. Ты же знаешь, что я на стороне угнетенных. Это моя натура. Я могу их предупредить.

— А ты считаешь, что, предупредив их, ты тем самым им поможешь? Они ослаблены и не могут оказать никакого сопротивления, если это чудовище вернется. Разве тебе не известно, что мои разлюбезные родственники — единственные, кто могут его остановить? И что же, после этого ты пойдешь и скажешь больным людям, что у нас тут ходит ледяной дракон-убийца? Поднимешь ты тем самым их дух? Я не хочу читать проповеди, но о классовых различиях уже давно забыли. Нас, скорее, можно разделить на лидеров и ведомых. Вот и все.

— Ну ладно. Черт с ним. Однако не можешь ты их вечно держать в неведении?

Они узнают. Если это чудище явится, все о нем узнают.

Толтон взялся за руль обеими руками и понизил скорость, чтобы услышать ответ Дариата.

— Ты думаешь, оно вернется?

— Да, и еще раз да. Ему чего-то хотелось в прошлый раз, а все, что мы сделали, — это разозлили его. Даже если иметь в виду, что у него зачаточная психология, оно вернется. Вопрос только: когда? И придет ли оно одно?

— Черт возьми! — Толтон опять взялся за руль, и грузовик пошел по мелководью. — А как насчет подачи сигнала СОС? Можем мы вызвать Конфедерацию?

— Нет. Несколько человек работают над этим, но по большей части мои родственники занимаются подготовкой к обороне.

— У нас пока есть, чем обороняться?

— Не слишком много, — признался Дариат.

Толтон заметил подозрительный бугорок цвета авокадо среди тонких стеблей розовой травы и остановил грузовик.

На земле лежало тело большой служебной ящерицы. Она была выведена для агрономических надобностей. Длина ее составляла полтора метра от носа до хвоста, на лапах — длинные, словно грабли, пальцы. На Валиске таких ящериц были сотни. Они очищали реки от сгнившей травы, сучков и топляков.

Дариат смотрел, как его приятель склонился над животным и осторожно потрогал его бока.

— Не пойму, живая она или нет, — пожаловался Толтон.

— Мертва, — сказал ему Дариат. — Жизненной энергии в теле больше нет.

— Ты можешь это сказать?

— Да. Она похожа на небольшое внутреннее свечение. Все живые существа его имеют.