– Все так. К тому же радиосигнал отсутствует.

– В общем, нужны данные поточнее.

– Хочешь послать Белль во второй раз?

– Это чем-то поможет?

– Да. Пусть даже мы выясним лишь то, где искать не следует.

– Ладно. Вот что мы сделаем… – Он замолчал и уставился на дисплей. Я проследила за его взглядом. Шлюз был открыт – по крайней мере, внешний люк.

– Можешь определить, – спросил он, – закрыт ли внутренний люк?

– Нет. Но шлюзы устроены так, что оба люка не могут быть открыты одновременно. Это можно сделать, но тогда надо взять управление на себя.

– Значит, внутри должно быть безопасно.

– Надеюсь.

– Я тоже. – Он помолчал, затем добавил: – Почему они вошли в прыжок с открытым люком?

Алекс вышел из кабинета и поднялся наверх. Я пошла перекусить. Алекс от еды отказался, что было не в его правилах. Когда я вернулась к себе, пришло очередное сообщение:

14:27. Нахожусь рядом с яхтой. Никто не отвечает. Признаков активности нет. Внешний люк шлюза открыт.

14:27. Нахожусь рядом с яхтой. Никто не отвечает. Признаков активности нет. Внешний люк шлюза открыт.

Название «Жар-птица» нисколько не подходило этой яхте. Очевидно, она создавалась как корабль класса «люкс», но отдельные детали не мешало бы как следует закрепить болтами. Если в свое время яхта считалась роскошной, то теперь она выглядела чересчур претенциозно, со своими белыми распорками и каплевидными иллюминаторами.

Вскоре пришел Алекс, который узнал о новости от Джейкоба; взглянув на сообщение, он опустился в кресло. К тому времени мы могли уже прочитать название на корпусе – «Тай Лин». Робин так и не поменял его – не дошли руки.

Картинка продержалась около минуты, затем Белль снова прекратила передачу. Передача непрерывного гиперпространственного потока данных в течение двух-трех часов была не для нас: стоимость ее оказалась бы заоблачной и, скорее всего, никто не разрешил бы нам этого. Особого смысла в ней тоже не было. Белль периодически посылала обновления, извещая о том, что все по-прежнему.

И наконец:

16:19. Яхта начинает исчезать.