– Сколько у пастухов стрел, Рохт?

– Все запасы, что были у каждого, они привезли с собой. Это не меньше, чем по четыре десятка стрел на лук. Есть еще запасы родов по две сотни стрел в каждом роду.

– Пастухи и пахари не могут иметь щитов и панцирей. Так говорит древний закон. Много ваших родичей уйдет в Страну Теней при штурме Отэухото.

– Так, страж.

– Разберите часть повозок и сделайте из них заслоны для тех, кто будет обстреливать стены.

– Но не прогневим ли мы так Всемогущего?

– Жрица примет его гнев на себя, Рохт.

– Да простит ее Нэк Всемилостивый.

– Знают ли многоживущие, есть ли из замка тайный ход?

– Знают. Есть. Нэк Всевидящий устами высокородного, чтящего ритуал, передал нам горсть знания о скрытом. Ход засыпан и охраняется, страж храма.

Услышав об эрдене, ставшем на сторону простолюдинов, Корин сразу понял о ком идет речь.

– Слава высокородному, почитающему божественные законы. Он в лагере или за стенами замка?

– Высокородный остался с нами. Да будет бессмертен его род!

– Служители храма вознесут за него молитвы. Рохт, Триединый говорит Оэру на ухо, что три сотни пахарей из большой дружины от ворот Отэухото следует перевести в запасную дружину. Мы ее бросим потом на ту стену, которая покорится первой.

Рохт обвел взглядом старейшин – все ли из них согласны со стражем храма. Не играет ли с ним бог обмана Шохм, спрашивал он их без слов.

Старейшины, переглянувшись, закивали.

– Пусть будет так, как сказал Триединый устами стража храма, – раздалось несколько голосов.

– Все роды пахарей и пастухов готовы к штурму? Может, кто-то из многоживущих желает перенести час расплаты? – спросил Корин.

– Высокородный, вставший на сторону праведных, поведал нам, что со дня на день в Отэухото придет много воинов из Страны Песка. Нужно спешить.

– Жрица Гэра освятит ваши замыслы, – сказала Николь. – Она будет просить у Триединого поддержки и защиты.