— А в Колонии Бета есть шлюхи? — вдруг спросил Ботари.

Корделия вздрогнула. Вопрос был задан самым обыденным, даже скучающим тоном — но нельзя забывать, что Ботари не из тех, кто ведет беседу ради самой беседы. Неужели последние события нарушили неустойчивое равновесие его психики?

— Ну… у нас существуют лицензии на ПСТ, — осторожно ответила она. — Надо полагать, их обладатели выполняют ту же социальную функцию.

— Пээстэ?

— Практическая сексуальная терапия. Чтобы получить лицензию, надо сдать государственные экзамены. При этом требуется по крайней мере диплом психотерапевта. Этой профессией у нас занимаются люди всех трех полов. Гермафродиты зарабатывают больше других — они пользуются особым успехом у туристов. Это не… не очень почетное занятие, но и отбросами общества их не считают. Собственно говоря, в Колонии Бета вообще нет отбросов общества: мы как-то останавливаемся на среднем классе.

Это все равно что… — она помолчала, подыскивая подходящий пример, — все равно что… ну, скажем, парикмахер здесь, на Барраяре. Мастер, который осуществляет личные услуги на профессиональном уровне.

Ей чуть ли не впервые удалось поразить Ботари. Он наморщил лоб.

— Только бетанцам могло прийти в голову требовать университетский диплом, чтобы… Их нанимают и женщины?

— Конечно. И пары. У нас больше ценится момент обучения.

Сержант покачал головой, потом искоса посмотрел на Корделию.

— Моя мать была шлюха.

Его тон был на удивление бесстрастным. Он замолчал, видимо, ожидая ее реакции.

— Я… почти догадалась.

— Не знаю, почему она не сделала аборт, когда забеременела. Может, подумала о старости. Она, бывало, продавала меня своим клиентам.

Корделия задохнулась.

— Ну… ну вот этого в Колонии Бета не допустили бы.

— Я мало что помню. В двенадцать лет, когда подрос и набрался достаточно сил, чтобы поколотить очередного клиента, я удрал из дома. До шестнадцати околачивался в шайках, потом накинул себе два года и записался на военную службу. Вот тогда-то я отсюда и выбрался.

Он щелкнул пальцами, демонстрируя, насколько быстрым и легким было его избавление.

— По сравнению с такой жизнью армия должна была показаться вам раем.

— Пока я не встретил Форратьера. — Ботари обвел коридор невидящим взглядом. — Да, в те времена здесь народу было побольше. Сейчас этот дом кажется вымершим. — Он говорил задумчиво. — Большую часть своей жизни я очень плохо помню. Словно я весь… в заплатах. Но есть вещи, которые я хотел бы забыть — и не могу.