— Но дендарийцы не сдаются! — запротестовал Ксавьер.

— Это не передовая, — терпеливо объяснил Майлз. — Это всего лишь винный магазин. И даже бывший винный магазин. И даже не наш собственный. — (Мне, несомненно, придется купить это заведение.) — Считайте лондонскую полицию не противником, а лучшим другом. Это так и есть, кстати. Потому что, — тут Майлз холодно взглянул на Ксавьера, — пока они с вами не закончат, я за вас не примусь.

— О! — сказал Ксавьер смущенно: похоже, до него кое-что дошло. Он тронул Данио за руку. — Может… может, нам следует пойти за адмиралом домой, а, Данио?

И Ксавьер поднял бывшего владельца охотничьего ножа на ноги. После секундного размышления Майлз тихо подошел со спины к красноглазому, вытащил карманный парализатор и направил самый слабый импульс в основание его черепа. Красноглазый завалился набок. Майлз вознес короткую молитву, чтобы этот последний стимул не отправил его в травматический шок. Одному Богу известно, что за химический коктейль ему предшествовал: ведь парень явно не ограничился одним только спиртным.

— Берите его за плечи, — велел Майлз Данио, — а вы, Ялен, за ноги. — Ну вот, он уже успешно обездвижил троих. — Ксавьер, откройте дверь, заложите руки за голову и спокойно, без шума сдайтесь полицейским. Данио, вы идете следом. Это приказ.

— Жаль, с нами нет остальных, — пробормотал Данио.

— Единственная армия, которая вам сейчас понадобится, — это армия опытных адвокатов, — сухо заметил Майлз. Еще раз взглянув на Ксавьера, он вздохнул: — Я ее вам пришлю.

— Спасибо, сэр, — отозвался Ксавьер и заковылял вперед. Майлз шел сзади, скрипя зубами от бессильной ярости.

Солнечный свет на улице заставил его заморгать. Небольшой отряд дендарийцев буквально свалился в руки ожидавшей их полиции. Данио не сопротивлялся, когда его обыскивали, но Майлз вздохнул спокойно, лишь когда солдата связали силовыми путами. Констебль-командующий направился к Майлзу. И тут в дверях магазина раздался негромкий хлопок, а тротуар лизнуло голубое пламя.

Майлз вскрикнул и резко повернул назад, глотнув побольше воздуха и задержав дыхание. Он проскочил в магазинную темноту, пронизанную лентами жара, и помчался вдоль полок. На пропитанном спиртным ковре Расцветало пламя, как полосы золотой пшеницы, причудливо изгибающиеся в соответствии с концентрацией алкогольных паров. Огонь подбирался к лежащей на полу женщине: еще секунда, и ее волосы вспыхнут ужасающим нимбом…

Майлз кинулся к ней. Подсунул под нее плечо, с трудом поднялся. Он готов был поклясться, что ощущает, как трещат его кости. Тут женщина начала брыкаться — весьма некстати. С ношей на плечах Майлз направился к двери, ослепительно сиявшей — как выход из туннеля, как ворота самой жизни. Его легкие пульсировали, стараясь захватить кислород сквозь плотно сжатые губы. Общее время — одиннадцать секунд.