— Нет, Роджер. Так не пойдет.

— Тогда, клянусь всеми святыми, ты поедешь со мной, даже если мне придется просто спрятать тебя!

— О Роджер! Неужели ты осмелишься на такое?

— Конечно, осмелюсь! Я самый отважный и самый непокорный племянник во всей Вселенной, и если ты мне не веришь, то я сейчас же приеду к тебе и заставлю в это поверить!

— Я верю тебе, Роджер… но удастся ли тебе это сделать?

— Что удастся?

— Спрятать меня.

Какое-то мгновение Роджер колебался.

— Ты серьезно?

— Да, — голос и взгляд Медок Росвайн не выказывали ни тени сомнений.

Роджер глубоко вздохнул.

— Хорошо. Значит, так оно и будет.

Глава пятая

Глава пятая

«Феб» уже два часа находился в открытом космосе. Артисты и музыканты труппы стояли и задумчиво смотрели в сторону покинутой Земли. Дама Изабель не выходила из своей каюты, страдая, как гласили слухи, от острого приступа космической болезни. Слухи подтверждались частыми визитами к ней доктора Шенда, корабельного врача.

Адольф Гондар, теперь капитан Гондар, неотлучно находился на мостике вместе с Логаном де Апплингом, молодым симпатичным астронавигатором. Роджера Вуда можно было встретить в разных концах корабля; его неусидчивость, необычайную нервозность и бледность все списывали на космическую болезнь. Бернард Бикль появлялся то тут, то там, отвечал на вопросы, успокаивал разнервничавшихся новичков, поддерживал моральный дух труппы, в то время как сэр Генри Риксон инспектировал в трюме состояние музыкальных инструментов, он хотел удостовериться, что взлетная вибрация не повредила два огромных рояля.

Вскоре объявили о начале первого обеда на борту: это было совершенно неформальное мероприятие, выдержанное в духе закуски в кафетерии. Заметив, что Роджер во второй раз подходит к подносам, стюард кафетерия весело воскликнул:

— Посмотрите, вот человек с хорошим аппетитом! Ешьте, как он. И вы все скоро станете толстячками!

Роджер покраснел.

— Я просто сильно проголодался, — коротко бросил он и быстренько отошел с подносом.