Такими невинными казались теперь те чувства, когда мы с ним стали уже совсем другими людьми.

– Ты тоже, – ответила я, взяв его под руку.

Впервые за последнее время война отошла на второй план, и я подумала, что до сих пор не созналась ему про Хайсена. Мысли о предстоящей битве заглушили чувство вины, но сейчас оно снова травило душу. Мы пересекли площадь и присоединились к остальным на фестивале. Я вглядывалась в лица, выискивая среди них Весианца. В толпе было больше сотни человек, и люди продолжали стекаться со всех посольств. Я никогда не слышала, чтобы в обозримом прошлом столько представителей всех Домов собирались вместе.

– Если бы звезды показали мне все это неделю назад, – проговорила я, – я бы не поверила.

Матиас нахмурился, потому что нам приходилось пробираться сквозь толпу.

– А с другой стороны, если бы они показали тебе бессмертное мистическое чудовище, замыслившее уничтожить Зодиак…

Я засмеялась, и после событий нескольких последних дней собственный смех казался чем-то чуждым.

– Ты только что пошутил? – спросила я с трепетом.

Он улыбнулся так широко, что все его лицо просияло. От удивления я даже остановилась:

– О! Кавалергард Матиас Тэйс, вы улыбаетесь?

Его плечи слегка расслабились, и даже осанка изменилась и не казалась такой несгибаемой, как обычно. Сладковатый запах обволакивал меня.

– Встретились бы мы в другое время, когда нас не захлестнула волна массовых убийств, я смог бы тебя удивить.

Его индиговые глаза сияли ярче обычного. Дружелюбие Матиаса должно было успокаивать меня, но почему-то мои чувства к нему казались понятнее, когда мы спорили.

Люди все прибывали. Мы оказались в настоящей толчее. Матиас прокладывал нам путь локтями, а я шла следом за ним. Весь городок был запружен людьми, и нам пришлось искать возвышенность, где было бы посвободнее. Почти так же бывало и дома, когда во время приливов Ракианского моря мы поднимались повыше. Куда бы мы с Матиасом ни шли, я везде высматривала Хайсена.

Посольство Дома Рыб находилось на холме, поэтому мы направились к нему и присоединились к малочисленной группке людей, собравшихся на лужайке перед зданием. Яркие огни освещали здание посольства – стеклянный храм с изогнутыми углами, внутри которого было полно людей. Через полупрозрачные стены они выглядели как тени.

Теперь, когда мы нашли относительно уединенное место, Матиас мягко отпустил мою руку и повернулся ко мне лицом:

– Мы могли бы… поговорить?

В его вопросе слышалась неуверенность, совсем не свойственная его музыкальному голосу. Этот звук тронул мое сердце, и я поняла, что не могу выслушать признание Матиаса, пока не скажу ему о Хайсене. Я больше никогда не хотела лгать ему и особенно об этом.