— Ты… ошибаешься, Маан, — процедил Мунн сквозь плотно сжатые зубы. Пистолет в его руке ходил ходуном, на лбу выступили росинки пота, — Я… сорок лет… Они никогда… Сам господин президент… Ложь, это все ложь, я не знаю, как ты…

Он больше не был всесильным Мунном, сжимающим в могущественных острых пальцах всю Луну. Это был напуганный, трясущийся от страха и предчувствия старик, жалкий, осунувшийся, дрожащий.

— Вы сделали меня объектом эксперимента, а погубили сами себя. Не правда ли, в этом есть определенная ирония? Впрочем, вы, кажется, сейчас не в том состоянии чтобы оценить всю ее прелесть. Можете подумать о другом, — Маан приблизился к нему на шаг и старик отскочил в сторону, точно к нему приблизился призрак, — Вы проиграли. Вы считали себя противником Гнили и бились с нею, сделав эту битву частью своей жизни. Стержнем, основной. Черт возьми, вся ваша жизнь представляла из собой войну. Вы верили в то, что одолеете ее, и это тщеславие постоянно двигало вас вперед, разве не так? Ради тени этой победы вы готовы были бросить на алтарь многие жизни, включая тех, кто был вам предан. Вы знали, что ваше могущество держится на Гнили, но вы ненавидели ее так сильно, как вообще может ненавидеть человек. Она была вашим личным врагом. О да, вы фанатик почище Геалаха. Вы надеялись дожить до того момента, когда сможете повергнуть ее в последней битве. Как древний рыцарь, отчаянно преследующий парящего где-то под облаками дракона, ищущий схватки и лишившийся разума в ожидании ее. А сегодня вы проиграли, Мунн. И, что самое обидное, противник не поверг вас. Это было бы слишком просто. Он оказался настолько сильнее и могущественнее вас, что попросту не обратил на вас внимания и ушел. Вы микроб для него, Мунн. Вас даже не заметили, вас и ваше воинство. Дракон улетел, не удостоив вас даже взглядом. И теперь ваши доспехи рассыпаются, охваченные ржавчиной, а под ними — не рыцарь, а беспомощный слабый старик. Мне даже жаль вас, несмотря на то, что вы причинили лично мне и моей семье. Вы не хотели никому зла — в вашем представлении. Вы делали единственно то, на что были способны. Шли к цели. И не ваша вина в том, что этой цели больше нет, а вы оказались куском бесполезного хлама, выброшенного на обочину. Зато я достался вам, Мунн, я целиком и полностью ваш. Собственность Контроля. Ваш главный приз. Можете разрезать меня заживо на тысячу кусков — от этого уже не будет никакого толку. Ну так берите меня, вот я. Охота закончена. Чувствуете победу?..

Мунн рухнул в кресло. Его лицо пошло пятнами и исказилось в какой-то жуткой судорожной гримасе — как будто мимические мышцы, утратив контроль со стороны мозга, начали хаотично сокращаться, образовав какое-то подобие звериного оскала. Взгляд Мунна был страшен — горящий ледяным белым огнем, недвижимый, мертвый, он бесцельно блуждал, проходя сквозь Маана.