Однако это лишь частичное решение. Первопоселенцы и их потомки тоже должны выполнять свой долг.

Коффин увидел, как омрачилось лицо О'Малли, и заговорил уже мягче:

— Неважно. Я понял вас. Вы вспомнили, что Дэнни может хорошо выносить природные условия низменностей.

Второй мужчина тоже взял себя в руки.

— Да, — ответил он. — Я думаю, что в данном случае доноры были выбраны именно с учетом этого. И надо сказать, нам с ним здорово повезло — ведь это была одна из первых таких попыток. Слушайте… Это путешествие наверняка будет трудным. Так бывает всегда, когда вы отправляетесь туда, где все не похоже на Терру, да вдобавок и вообще никому ничего толком не известно. Вот почему я держал в тайне, что Дэнни будет для этой экспедиции наилучшим партнером из всех возможных. Не думаю, что риск будет слишком уж большим. Тем не менее множество любителей совать свои носы куда не следует поднимут крик, что мальчика нельзя подвергать таким опасностям, особенно если об этом станет известно заранее. Вот я и подумал… чем поднимать шум в общине… Я счел, что решение должны принять вы… И, конечно, Тереза.

— А почему бы не Дэнни?

— А? — О'Малли ужасно удивился. — Я… ну… я почему-то решил, что он наверняка захочет пойти. Приключения… и настоящие весенние каникулы… К тому же, когда он был еще малышом, он один-одинешенек отправился к Расщелине…

— И заблудился, — холодно закончил Коффин. — Его еле спасли — чуть ли не вырвали из когтей гигантской меч-птицы, которая уже нацелилась разобрать его на части.

— Да, но все-таки он спасся. И это доказывает, что он был, вернее сказать, есть первый коренной рустамец, то есть человек, который может на этой планете жить где угодно. Я не забыл, что этот случай сделал его настоящей знаменитостью.

— К счастью, мы вернулись обратно в честную неизвестность, и он, и все мы, — сказал Коффин. — Я не стал доводить до сведения общества тот факт, что с тех пор он никогда больше не хотел спускаться ниже слоя облаков. Он славный парень, не трус, не слабак, но, когда ему предлагали спуститься вниз, даже на небольшое расстояние, он всегда находил повод остаться дома. Мы с Терезой на него не давили. Для малыша это было жуткое потрясение. И хотя он стал на время знаменитостью, его больше года мучили кошмары. Не удивлюсь, если они и сейчас ему снятся время от времени.

— Понятно, — О'Малли закусил губу. Он стоял в свете Ракша, чей красноватый блеск становился все ярче по мере того, как небо темнело. Зажглась, подмигивая, вечерняя звезда. Ветер стал свежее, и листья зашелестели громче. Время спать еще не наступило: близилось равноденствие, и ночь в Верхней Америке сейчас длилась тридцать один час. Но мужчины чувствовали себя так, словно их хорошо натренированные мышцы, кровеносные сосуды, кости заново ощутили бремя гравитации и атмосферы планеты.