Джим виновато улыбнулся:
– Простите, что всполошил всех.
– Ты нас нисколько не напугал. Джим, просто мы очень озабочены твоим состоянием, только и всего, – сказала Светлана. – Ты помнишь произошедшее в Поддырье?
Он вздохнул шумно.
– Ну да. Как вчера. Хотя оно, конечно, случилось не вчера. Кстати, а как давно?
– Девять дней назад.
– А ведь и не скажешь… Я помню, как падал с «неба», сидел за столом, спутал тебя с Беллой.
Он в крайнем смущении закусил губу:
– Мне так жаль. Но ты выглядела немного старше той Светланы, которая осталась в моей памяти. А вы ведь всегда были похожи с Беллой.
– Джим, все в порядке, – заверила Света, улыбаясь, чтобы показать: она не обиделась.
Так странно было говорить с ним. Настолько странно, что, честно говоря, вовсе не казалось приятным. Как относиться к этому знакомому незнакомцу? К его неловким речам, поведению, самому его невообразимому существованию? Чем дальше, тем растерянней себя чувствуешь.
– Как хорошо, что ты вернулся к нам, – проговорила она, надеясь, что слова прозвучали искренне.
– И вдвое лучше ощущать самому, что вернулся, – добавил Джим, кивая. – И снова ощутить себя здоровым. Вот уж не думал…
Рука со стаканом воды застыла на полпути ко рту. Чисхолм посмотрел на гладкую, безволосую кожу без единой морщинки или выпирающего сосуда. Светлане на мгновение показалось, что он содрогнулся от ужаса.
– Эти существа тебя починили, – сказала она.
– Я знаю. Они сообщили мне. И как-то поместили в меня знание о том, что делают, но понимать их знания я начал только сейчас. Я был бы благодарен за зеркало, хотя не сейчас, а попозже. Ведь они изменили мое лицо?
– Они всего лишь отвели стрелки назад. Ты по-прежнему выглядишь Джимом Чисхолмом.
Он осторожно потрогал чисто выбритый подбородок – так пробуют на ощупь стены, пробираясь в темноте. Затем коснулся щетины на темени.
– Что-то у меня появились сомнения насчет зеркала.
– Приятель, ты выглядишь здорово, – проинформировал Перри. – Круглеешь день ото дня. Ты всегда был симпатичнейшим засранцем. Жаль, они тебе не срезали малость харизмы.