Дакиз мыслит мне в ответ: «В вашем же Талмане сказано: „Должны ли мы отвергать истину, данную через преступление, ибо она запачкана, перестала быть истиной? Нет, истина остается истиной. Преступление — отвергать правду“».

Джоанн Никол хватило зоркости, чтобы разглядеть руку, направляющую войну. Она застала Хиссиеда-до'Тимана врасплох и расстроила его планы обеспечить тиманам влияние в Секторе путем уничтожения драков и землян. Если бы он разглядел роль слепой женщины в переговорах, то лучше подготовился бы. Да, он попытался навести на нее убийцу, но тот, кому это было поручено, не ожидал от Джоанн Никол ответного удара. Ведь она была слепа и беспомощна. Так провалилось покушение.

Дэвидж и Кита прогуливаются вокруг водоема. Среди неведомых мне деревьев и кустарников собрались незнакомцы: трое драков, один человек, четверо викаан. Мне любопытно, что их сюда привело, но нет желания ни с кем знакомиться. Рядом буфет с прохладительными напитками, и я сворачиваю туда, чтобы попить чаю и поискать Фалну.

Эли Мосс и Жнец сидят в глубоких креслах с большими стаканами, в которых плещется нечто схожее с человечьей мочой. Завидев меня, капитан выключает монитор с новостями и указывает на пустое кресло. Я сажусь, официант-человек принимает у меня заказ. Я молча смотрю на Эли Мосса и Жнеца. Мне не до болтовни, но обязанность заводить разговор лежит не на мне.

— Что вы тут затеваете? — вопрошает Мосс и, не позволив мне пикнуть, продолжает: — Расследуете какие-то убийства, якшаетесь с «Тиман Низак»… Этот Эстоне Фална любезничает с тобой, а ты чем занимаешься? Заделался школьником?

— Ты пьян.

Мосс согласно кивает.

— Точно, поэтому я здесь. А что здесь нужно всем вам?

Жнец, еще не нагрузившийся так сильно, как его капитан, наклоняется ко мне.

— Я пытался втолковать ему про Амадин…

Официант приносит мне чай и ставит чашку на столик справа от меня. Я гляжу на ухмыляющуюся физиономию Эли Мосса и забываю поблагодарить официанта.

— Пытаемся положить конец войне — вот что мы здесь делаем.

— Конец войне?..

— Да. — Отхлебывая чай, я констатирую, что зол. Значит, идеал тиманской невозмутимости еще не достигнут.

Мосс хмурится и бросает вопросительный взгляд на Брандта.

— Ты говорил то же самое, Жнец. — Мосс поднимает брови и грозит мне пальцем.

— Какая еще война? Здесь не воюют уже несколько столетий.

— На Амадине. Мы прилетели, чтобы закончилась война на Амадине.