— Я уверен, — повторил я спустя паузу, — потому что почувствовал бы ее. Я говорил, что Игла привязала часть моего сознания к себе. Если бы она каким-то образом уцелела, я знал бы об этом, так или иначе.

— Что ж, хорошо, — проговорила, наконец, Бавкида. — И, тем не менее, когда ты прилетишь домой, я думаю, мы с тобой еще к этой теме вернемся.

Что именно означали ее слова, для меня загадкой вовсе не стало, и потому я невольно сглотнул, так как понимал, что не смогу помешать ей влезть в мои мысли, чтобы подтвердить все вышесказанное.

— Как скажете, мастер.

— Вот и славно, — она даже не попыталась скрыть удовольствие, так недвусмысленно проступившее в голосе. — Значит, скоро увидимся.

Голограмма мигнула и распалась.

Я, тяжело переведя дух, упал в кресло. Несколько секунд тупо смотрел в одну точку, а потом спрятал лицо в ладонях и тихо разрыдался. И это был самый долгий и опустошающий плачь в моей жизни. И он же — самый последний, потому что, когда последняя слезинка высохла на щеке, я дал себе клятву ни при каких обстоятельствах не проронить больше ни единой.

Проведя так какое-то время, я не сразу заметил, что на улице закончился дождь. Заглянув ненадолго в ванную, привёл себя в порядок, и решил в последний раз полюбоваться Меройским закатом, а для этого подумал выйти на общую террасу в противоположном конце здания.

Там я и обнаружил Эйтн, одиноко стоявшую у балюстрады. Прохладный ветер уносил за городские пределы запах гари, но от насыщенной в воздухе сырости пробирал озноб. Леди Аверре куталась в свой роскошный, подбитый мехом небелинского кугуара плащ, и не замечала меня до тех пор, пока я не пристроился у высоких резных перил рядом.

— Кажется, мы познакомились примерно также, — сказал я, без какой-либо на то причины вспомнив вечеринку в замке у Занди.

Она не повернула головы и даже не удивилась, только лениво проговорила:

— Может быть.

Что здесь было еще сказать, я и сам не знал и какое-то время просто стоял и смотрел на заблестевшие в ускользающем закатном свете умытые башни Мероэ. Вдали виднелись бригады рабочих, разгребавшие редкие завалы, в домах заново открывали ставни, а кое-где успели восстановить энергоснабжение. Потихоньку улочки начали заново заполняться людьми. Город оживал.

— Я думал, ты уже улетела, — произнес я намолчавшись.

— Как видишь, еще нет, — сказала Эйтн бесцветным тоном. — Должна была разобраться с вещами дяди. Решить, что стоит везти на Риомм, а что оставить.

— Но ты не заходила в его номер.

— Это и не обязательно. Список у меня есть, а об остальном позаботятся лакеи отеля.