И небезосновательно. Дракон лениво покачал головой, зевнул (при этом нас едва не сдуло с ног), и, улегшись на одну из своих огромных лап, снова заснул.

— Кажется, заснул, — облегченно вздохнул Джон, — предлагаю…

В этот момент позади нас раздался страшный грохот, сопровождаемый возгласами:

— Проклятый камень!!!

— Профессор, Тише! — Зашипел на несчастного старика капитан Лоренс.

Но было уже поздно. Дракон перестал храпеть и начал часто дышать. Я повернул голову и встретился с его черными глазами. Мой язык стал настолько тяжелым, что мне не хватило сил даже произнести слово «Бегите!». Я в упор смотрел на огромные глаза, величиной со среднее блюдце, в то время как они тоже внимательно изучали каждый сантиметр моего тела. И тут я совершил, наверное, самую большую глупость:

— Добрый день, как поживаете? — спросил я и уже в следующую секунду мы с криками бежали прочь с этого места, а дракон, подпаляя своими огненными языками наши пятки, несся нам вслед.

— Это самое умное, что пришло тебе в голову? — задыхаясь от бега, спросил капитан Джон, — я бы лучше спросил как его имя.

— Имя! Точно! Имя! — воскликнул я, — это же, наверное, Нокс!

Топот позади нас тут же утих.

— Вы меня знаете? — раздался громогласный голос.

Мы тоже остановились и посмотрели назад. Дракон сидел на задних лапах, словно кошка, а из его ноздрей вырывался дым.

— Мы знаем вашего друга — гоблина Нокса, — сказал я. — Он передавал вам привет.

Поведение дракона резко изменилось. Он тут же извинился и рассказал кучу разных историй, связанных с ним и гоблином. А потом мы рассказали свою историю. Нокс сильно задумался.

— Понимаете, — наконец произнес он, — я бы с удовольствием вам помог, но один я вряд ли принесу много пользы. А из племени меня выгнали.

— Из племени? Нокс, ну, гоблин Нокс говорил, что ты — единственный дракон.

— Да, единственный. Я единственный дракон, который всего на свете боится. Даже вас я страшно испугался. А погнался за вами просто потому, что сзади что-то хрустнуло…

Договорить ему не дали. Капитан Джон схватился за живот и едва не упал от смеха.

— Хрустнуло! Ой-е-е-ей, держите меня, я сейчас лопну!..

— Стыдно смеяться над чужим горем, — сказал капитан Лоренс, который тоже едва сдерживался от смеха.