— Нет. У неё спецназовская «аура». Камеры не видят. Она ведь не зря готовилась.

— Ладно, давайте пробежимся по плану, и я пойду.

Ребер показывал на голограмме комнату или проход, касался их, и изображение вырастало. Сергей быстро оглядывал помещение, стараясь запомнить, и махал рукой — давай дальше. Несколько раз он включал изображение с внутренних камер, сравнивая план с натурой. Пока подвохов не было. Отставник все показывал честно.

— Медблок.

Сергей включил изображение с камер. Заодно проверю как там Зорис.

— Твою медь! Что там такое?!

Ребер среагировал немедленно. Подскочив к столу, коснулся экрана. Увеличенное изображение медблока ожило. Обычный медицинский бокс. Почти полкомнаты занимала медмашина. Самая обычная, гражданская. У стены кушетка, и два ростовых шкафчика. В углу кресло. Все сверкает белизной. Посреди этой чистоты и стерильности, страшными чужеродными предметами, в лужах крови, лежали три тела. Два вместе. Девушка и раненый, узнал их Сергей. Ближе к двери, распластавшись навзничь, лежало тело Зориса. В груди зияла страшная дыра. Кротов уже насмотрелся на такие раны. Игольник в упор. Если бы, не бронекостюм, то верхнюю половину тела, просто бы оторвало. Похоже, кинулся прикрывать тех двоих.

Ранза прошептала:

— Она, что? С ума сошла?

Отставник был гораздо резче:

— Тварь! Никого не жалеет!

Кротов понял, что они считают — это дело Рейнис. Где-то в глубине души, он уже тоже поверил, что это она. Силой приглушив эмоции, он жестко приказал:

— Ранза, отдай игольник!

Слова он подкрепил недвусмысленным жестом. Повел стволом игольника в её сторону. Та удивленно раскрыла глаза.

— Сергей, ты что?!

— Быстро!

Глаза девушки потухли. Она словно съежилась. Ничего не говоря, протянула оружие.

— Гранаты тоже.

Она отдала обе кассеты.

— Прости, Ранза. Сейчас я не могу, никому доверять.