Неспешно чапающий по своим делам «газон» еле успел увернуться от алой молнии, усвистевшеи прямо под носом в левый ряд и испарившейся за поворотом. Виктор подкинул в руке пузырь с кричаще-яркой наклейкой и почесал затылок. Ладно, хоть фуражку из машины прихватил.

– Мужчина! Сдачу брать будете? – Виктор ошарашенно оглянулся. Тетка из ларца разрывалась между сериалом «Live» снаружи и невнятно бурчащим телевизором внутри.

– Гусары денег не берут! – Можно было пошутить и получше, но как-то все слишком стремительно получилось. Но не брать же, в самом деле, сдачу с чужой пятерки… Нда.

Тетка скуксила рожу, но сдачу с прибитого к доске блюдечка сгребла с чувством глубокого удовлетворения, вернувшись к телевизору. Виктор сделал полшага, глянул, «то кажугь». Фигассе. На вертолетной площадке «Москвы», на фоне выкрашенной флотской шаровой краской стены ангара распинался знакомый журналюга с первого канала. В пустынном штатовском камуфляже на палубе крейсера он смотрелся, как подводная лодка в степях Украины – донельзя мужественно. Сквозь треск динамика доносилось что-то шибко наукообразное – «второй вход в атмосферу», «аэродинамическое качество», «управление по крену». В сочетании с интерьером ларька – не менее экзотично, чем «пустынка» посередь моря. Тетка же воткнулась в экран, как в «Рабыню Изауру» давней юности.

Виктор подкинул бутылку в руке, словно раздумывая – а не хряпнуть ли? Можно из горла, а можно и со всего маху об асфальт. Эквипенисуально. Не стал – глупо, что так, что эдак. Перехватил пузырь за горлышко, поправил фуражку и двинул по обочине. Накаркал, называется. Теперь километров пять пешкодралом. Голосовать не хотелось ну совершенно. Прошел недалеко, метров двести. Под завывание задней передачи и мигание аварийки красная молния пролетела против движения по ту сторону придорожного отбойника и встала – очередному «счастливчику» опять пришлось срочно выворачивать на соседнюю полосу. Не женщина, а катастрофа.

– Ну, что стоишь? Садись давай. Обещала довезти – значит, довезу.

Он довольно ловко перескочил через рельсу на полотно дороги, нагнулся, чтобы поставить пузырь на асфальт. Кому надо, подберет.

– Э! Давай сюда. Нечего чужим пойлом разбрасываться. Зимой в омыватель залью. А то траванется бомжик какой – еще один грех на душу. – Слезные дорожки со щек исчезли, она даже подмазалась слегка. Ну и ладненько.

– И что вас заставило вернуться, сударыня? Неужто я прощен?

– А вот хрена. Просто – хватит уже истерик. А то веду себя, как полная дура.

– Совершенно верно, мадам. – Оба обернулись. Лениво помахивая жезлом, дорогу пересекал толстый гаец – как бы не давешний, с тридцатого числа. Гнаться за машиной он, понятное дело, не стал бы – но раз уж добыча сама вернулась, да еще и столь экстравагантно, – пуркуа бы и не па? – Капитан милиции Лопатный, третий батальон дорожно-постовой службы. Не соблаговолите ли проследовать на пикет?