Свободной рукой он попытался схватиться за край моста. Но обмерзшие без перчаток пальцы не слушались и тело, подвешенное за руку, лишь слабо болталось над пропастью.

— Хорошо… хорошо! — утешал он себя вслух. Кусок металла надежно держал его над пропастью и особой спешки теперь уже не было. Он осмотрелся по сторонам. Острыми бетонными клыками смотрел на него сверху разрушенный мост. Виктор отдышался, приподнял одну ногу и попытался забросить ее на край моста. Попытка не увенчалась успехом, тело раскачалось, но ботинок даже не коснулся бетонной поверхности. Виктор повторил это еще раз, в этот раз сильнее увеличивая амплитуду колебания. Нога поднялась выше, в этот раз он сумел зацепиться ботинком за самый край моста. Она начал приподниматься, он хотел перевалиться телом на мост, но в этот момент ботинок соскочил, и Виктор с криком сорвался вниз. — Твою мать… твою мать!.. — он снова повис на вытянутой руке, боясь лишний раз шевелиться, боясь сделать хоть одно слабое движение.

Так он провисел минуту, а может и несколько. Но надо было что-то делать, надо было решительно выходить из того глупого положения, в котором он оказался. Он дал себе возможность отдышаться, дал нервам время немного успокоиться и снова начал раскачиваться. В этот раз ему повезло больше, нога зацепилась за что-то прочное на краю моста, и он смог перевалиться на его запорошенную снегом поверхность.

Он отцепил рукав от арматуры и несколько минут лежал неподвижно на спине, рассматривая небо над головой. Снег медленно падал ему на лицо, на потрескавшиеся губы, на воспаленные красные глаза. Казалось, он бы мог лежать так вечно. После всего того, что пережил он, что перечувствовал, его охватило чувство апатии настолько сильное, что даже бесконечная пропасть внизу не пугала его уже так, как раньше.

Через несколько минут он начал полсти дальше. Обмерзшие руки касались снега, оставляя на нем небольшие борозды. Еще несколько минут и он был там, по ту сторону моста, спасенный и живой. Но живой ли? Добравшись до края, он рухнул на снег и перевалился на спину, скрещивая на груди и пряча от мороза свои обмерзшие руки. Осознание реальности начало приходить к нему постепенно. Он вспомнил про рюкзак, ведь в нем было все, что он имел. Весь запас его таблеток, все медикаменты, все то, что необходимо было ему для выживания. Без него он погибнет. Без него весь смысл его дальнейшего движения сводился к нулю. Он снова встал на колени и посмотрел в пропасть, в черневшую темноту внизу, на воду, в которой еле заметно отражались звезды.