– Здравствуй, Чарльз.

Мистер Андерхилл быстро поднял голову. У ворот площадки стояла его сестра Кэрол. Она назвала его Чарльзом вместо обычного Чарли, и он сразу это заметил. Значит, вчерашняя размолвка еще не забыта.

– Что ты здесь делаешь, Кэрол?

Она виновато покраснела и бросила взгляд за решетку площадки.

– Нет, не может быть!.. – воскликнул мистер Андерхилл, и его испуганный, ищущий взгляд остановился на ораве дерущихся, визжащих детей. – Ты хочешь сказать, что…

Сестра посмотрела на него с еле заметным любопытством и кивнула головой.

– Я думала, что если отведу его пораньше…

– …то, вернувшись в обычное время, я ничего не узнаю? Ты это хотела сказать, да?

Да, именно это она хотела сказать.

– Боже мой, Кэрол, где же он?

– Я сама только что пришла посмотреть, как он себя здесь чувствует.

– Неужели ты бросила его здесь одного? На весь день!..

– Нет, всего на несколько минут, пока я делала покупки…

– Ты оставила его здесь? Боже милосердный! – Андерхилл схватил ее за руку. – Идем! Надо немедленно же забрать его отсюда!

Сквозь прутья решетки они вглядывались туда, где носились по лужайке мальчишки, а девчонки царапались и били друг друга по щекам. То и дело от группок дерущихся и ссорящихся детей отделялась одинокая фигурка и стремглав бежала куда-то, сшибая всех на пути.

– Он там! – воскликнул в отчаянии Андерхилл и в ту же минуту увидел Джима.

С криком и плачем он бежал через лужайку, преследуемый несколькими сорванцами. Вот он упал, поднялся, снова упал, издавая дикие вопли, а его преследователи хладнокровно обстреливали его из духовых ружей.

– Я заткну эти проклятые ружья им в глотки! – разъярился мистер Андерхилл. – Сюда, Джим! Сюда!

Джим устремился к воротам, на голос отца, и тот подхватил его на лету, словно узел с мокрым и грязным тряпьем. У Джима был расквашен нос, штанишки изодраны в клочья, и весь он был в пыли и грязи.

– Вот тебе твоя площадка! – воскликнул мистер Андерхилл, обращаясь к сестре, и, встав на колени, прижал к себе сына. – Вот они, твои милые невинные малютки из хороших семей. Настоящие фашисты! Если я еще раз увижу Джима здесь, скандала не миновать! Идем, Джим. А вы, маленькие ублюдки, марш отсюда! – прикрикнул он на детей.