— Мы все здесь закончили, можно уезжать, — сказал Игорь. — Выводите людей.

Когда Славины с семью бойцами охраны собрались у выхода, оказалось, что интернат уже полностью окружен людьми, и к машинам не пробиться.

— Нам здесь не пройти, они меня просто не выпустят! — Ольга повернулась к мужу. — Мне достаточно было одного взгляда, чтобы это понять. В передних рядах стоят женщины с детьми на руках. С больными детьми! И они мне скажут, что их дети ничуть не хуже тех, к которым я приехала. Убеждать там кого–нибудь бесполезно. Эти люди отчаялись и готовы на все, чтобы вылечить детей. Это не мог быть звонок из интерната, Виктор! Они не смогли бы собраться так быстро и в таком количестве! Это нас заложил кто–то на аэродроме, как только прилетели. Поэтому у этих было время.

— Ты ничего не можешь сделать? — спросил Игорь.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала? Их там несколько сотен, а я совсем пустая! Да даже будь я полна сил, все равно я из них и половины не вылечу, а значит, меня не отпустят! А применять против них силу я все равно не стала бы.

— Виктор Павлович! — Игорь повернулся к начальнику охраны. — Срочно связывайтесь с экипажем, пусть летят сюда. Будем эвакуироваться с крыши интерната.

— С возвращением, ребята! — к высадившимся с вертолета Славиным подошел Рощин. — Я уже в курсе ваших перипетий. Пойдемте к машинам, сейчас поедем домой. Что–то ты плохо выглядишь, Ольга! Синяки под глазами — я их у тебя вообще никогда не видел — да и сами глаза… Плакала?

— Поехали, Алексей, — Игорь взял оставшийся у них саквояж. — Мы немного устали. Двенадцать часов полета в вертушке с посадкой на дозаправку, а до этого лечение интерната по полной программе и бегство, как в голливудских боевиках, по лестнице в вертолет… А кое у кого имеет место еще и разочарование в людях.

— Не слушай ты его, Леша, ни в ком я не разочаровалась. Просто плохо я все продумала, а в управлении понадеялись на воздушный транспорт и засекреченный маршрут. А все нужно было делать совсем не так. А люди бывают разные, и, когда им или их близким плохо, они редко демонстрируют свои самые лучшие качества. Сплошь и рядом бывает совсем наоборот. А мне захотелось все сделать наскоком, за что нас и наказали. Поехали домой, я действительно чувствую себя не лучшим образом. Ничего страшного, нужно только немного отдохнуть. Мы отсутствовали две недели. Было что–нибудь важное?

— Садитесь, ребята, я поведу сам. Вторая машина? Конечно, охрана. Есть приказ никуда вас без охраны не выпускать. Давайте саквояж в салон, места много. А куда дели второй? Оставили в интернате?