Крохотный лестничный колодец дышал холодом, на стенах и ступенях конденсировалась влага. Двери на верхнем этаже были металлические, с каучуковой уплотнительной вставкой. Он осторожно постучал в них, потом рискнул открыть:

– Гери, привет. Это я, Тимор.

На самом-то деле никто иной в эту дверь и не вошел бы.

– Могу я войти?

Ответа не последовало, но Гери вообще редко отвечала, только в самые хорошие дни. Тимор переступил порог и оказался в стылом полумраке. По стандартам Домена в камере было тепло, но все же градусов на десять холоднее, чем снаружи. В отличие от лестничного колодца, воздух в камере был сравнительно сухой. Сам Тимор провел в этой камере несколько десятидневок, но отсутствие окон и постоянная необходимость перемещаться между теплым и холодным помещениями чуть его не доконали. Гери тоже на это жаловалась, когда чувствовала себя в силах выбраться из камеры.

– Гери?

Тени сместились, поднялась чья-то морда.

– Она здесь. Она сказала – никого не принимать.

Это была Тюремщица, не слишком умная четверка, но самношк она немного понимала.

– Привет, Тюремщица. – И он постарался просвистеть-протявкать имя стаи.

Как обычно, Тюремщица покачала головами в усмешке, но была ли она удивлена или довольна его произношением, Тимор не мог судить. Стая сбилась в кучу по одну сторону койки: Гери боялась, когда Тюремщица окружала ее отовсюду. Тимор сел с другой стороны. Гери нерешительно пошевелилась под одеялами, отодвигаясь. Она старалась не смотреть ни на Тимора, ни на Тюремщицу. Наверное, у нее плохой день – в такие дни ее не удавалось даже коснуться, не то что обнять.

«Черт побери, но надо же кому-то сообщить». Тимор положил руку на краешек одеяла, в которое куталась пятилетняя девочка. Гери на много лет младше Тимора, но он был лишь чуть выше ее ростом. Когда-то Гери совершенно ясно понимала, что Тимор на самом деле почти взрослый, просто коротышка. Теперь она часто путала его со своими друзьями-одноклассниками по Академии. С тех пор как девочка пообщалась с Пронырой, ее многое ставило в тупик, а кое о чем она вообще отказывалась думать.

– Гери, у меня очень хорошие новости. Здесь Равна! Я сам ее видел!

Фиалковые глаза девочки уставились на Тимора. Тень эмоции пробежала по ее маленькому темному лицу. Тимор для простоты решил радоваться любому выражению лица Гери, не связанному со страхом.

Секунду девочка обдумывала услышанное.

– Что она сказала?

Гм. Какой умный и отрезвляющий вопрос. Гери это умела – он помнил ее четырехлетней малышкой по Домену. Там она все время задавала такие вопросы!