В какой-то мере Орлов был с ним согласен, осталось только выяснить — в какой.

— Хочешь, чтобы я этим занялся?

— Хотел бы, — как-то по-мальчишески улыбнулся Искандер, заставляя Орлова вновь задуматься о том, что при каждой встрече со скайлом смотрит на него не столько, как на главу новой службы, сколько… на сына, — но опасаюсь, что вы скоро из советника станете моей правой рукой.

Эта мысль Орлову тоже приходила в голову. Как ни странно, но отторжения она не вызывала. Так уж получилось, что он лишился и второй семьи. Последний разговор с Катрин стал для нее решающим. Уже на следующий день он получил на комм уведомление, что жена подала на развод. Свою подпись на электронном сообщении он поставил не раздумывая. С детьми она ему общаться не запрещала, а все остальное для него значения не имело.

— А мы об этом никому не скажем. — На душе Орлова стало неожиданно легко. И хотя еще ничего не закончилось, скорее, начиналось самое серьезное, будущее уже не казалось ему написанным в черных тонах.

— Ну, раз так…

Дослушать Орлову не пришлось, вызов по внутренней связи прервал их разговор. Капитан «Зверя» приглашала генералов на борт перевозчика.

— И ты не сказал? — с легким недовольством произнес Орлов, намекая, что уж Искандер должен был ощутить ее пробуждение.

— А что бы от этого изменилось? — легко парировал Искандер. — Вы бы только сильнее беспокоились. А так… считайте внезапным нападением.

Аналогия была странной, но генерал ее понял. На борту перевозчика их ожидал сюрприз.

Канир и на этот раз оказался прав, случалось подобное чаще, чем хотелось бы Орлову. Последние полчаса перед встречей измотали его настолько, что если бы не присутствий скайла, он бы точно совершил какую-нибудь глупость. А так был вынужден создавать хотя бы видимость собранности.

Как она их примет? Что скажет? Поймет ли…

Впору издеваться над самим собой. Вроде давно уже не мальчик, чтобы смущаться, да и не на свидание к девушке собирается. И в боях поучаствовать пришлось, и на гибель посылать, что было значительно тяжелее, чем рисковать самому. И пережить смерть ее матери.

Но все это меркло перед тем, что предстояло. Либо он ее сейчас вернет, либо…

— Ее экипаж будет молчать.

Орлов так глубоко погрузился в собственные переживания, что едва не упустил тот момент, когда Искандер заговорил.

— О чем? — вскинулся он, понимая, что растерян настолько, что не может даже предположить, о чем идет речь.

От Искандера нервозность генерала не ускользнула, но он ничем не дал понять, что заметил. Самого выдержка подводила. А ведь ему было легче, он мог ее чувствовать. Едва ощутимо, на самом краешке сознания, но это было значительно больше, чем полная пустота, чем быть мертвым вместе с ней.