Низморин и Грони, как и следовало ожидать, проделали то же самое значительно быстрее и ждали у двери.

— От меня ни на шаг! — ради профилактики рыкнул Марвел. Чтобы проняло, еще и зыркнул исподлобья.

Этот раз, когда мы выезжали на происшествие в составе тревожной группы, был пятым. Уже не действовало.

— Как скажете, маменька, — иронично хмыкнула я, догадываясь, что со стороны мое поведение вполне можно подогнать под истерику.

Истерики не было. Если только ощущение, что пружина, которая закручивалась последние дни, была готова лопнуть, разорвав все вокруг на кровавые ошметки.

— Вот именно, деточка, — хохотнул Грони, подтолкнув к платформе телепортатора. Тормш уже стоял на ней, дожидаясь, когда мы закончим дружескую перепалку…

Еще одна иллюзия. За этой пряталось собственное бессилие. Мы делали все, что могли…

Для кого-то этого оказалось мало!

Ограничивающее поле взмыло вверх, не дав мне продолжить. Да и стоило ли… когда все и всё понимали.

— Сссуки… — процедил сквозь зубы Грони, как только защита опала, но уже там, с другой стороны телепортационного канала.

— Ты сегодня удивительно скромен, — глухо выдавил из себя Низморин, комментируя то же самое, что и Марвел.

Я решила промолчать, хотя бы ради разнообразия.

Впрочем, о каком разнообразии шла речь?! Говорить, когда от вставшего в горле кома перехватывает дыхание…

Мне многое доводилось видеть, но… Каждый следующий раз вновь становился первым.

— Ты уверена, что твое место здесь? — Низморин развернулся ко мне, загораживая то, что осталось от комплекса.

Мог сильно не стараться. Несмотря на отделявшее от объекта расстояние, для оценки масштаба происшествия хватило нескольких секунд, потраченных на то, чтобы отойти от платформы, вокруг которой уже вновь светилась пленка ограничивающего поля.

— Система активного контроля, два катера поддержки, постоянно находившиеся в воздухе, мониторинг с орбиты, восемь роботизированных турельных комплексов, ментальные датчики… — вместо ответа перечислила я основные компоненты защитного контура объекта. — Три уровня на поверхности, семь — под землей. Облицовка — карбиновый металлопластик. Насколько мне известно, именно он применяется для защиты резиденции эклиса, что уже говорит само за себя.

— Диверсия изнутри, — кивнул Валера, вновь отступая в сторону и давая мне увидеть изуродованные остатки того, что еще недавно было кажущимся неприступным сооружением.

Карбиновый металлопластик свою славу оправдал, плиты не были разрушены — главный корпус просто разошелся «по швам», раскинувшись перед нами чудовищным цветком.