Орлов все чаще ловил себя на том, что хотелось просто выругаться… Так, чтобы от всей души, не стесняясь в выражениях и коснувшись каждого, кто вместо помощи только и старался, что подгадить исподтишка.

Хотел, но… не мог. За столько лет в службе оброс привычками, сложившимися из понимания, что за каждое слово отвечать именно ему.

И за сказанное, и за…

— Кто? — в подоплеке проблемы Орлов не сомневался. Если уж Кривых пришлось действовать столь категорично.

— Соболев, — не задержался с ответом полковник. — Попытка диверсии на одном из тяжелых крейсеров головной эскадры.

— Попытка?! — не удержался генерал от уточнения.

Признаться честно, в вопросе адмирала слегка расслабился. Не так чтобы уж совсем отпустить, до этого было еще очень далеко, но сдвинув вниз в собственном списке приоритетов.

Непростительно!

Орлов невольно качнул головой, отвечая на мысленный спич. О непростительности речи не шло, просто… просто он признал, что Кривых, как и когда-то Ежов, Злобин, Воронов, Шторм, Лазовски, попал в разряд тех, кому либо доверяешь, либо… нет.

В данном случае речь шла о первом из двух вариантов.

— Внимательность техников не позволила зайти ситуации за критично, но сам факт…

— Сядешь на место Злобина? — не дал ему закончить Орлов.

Не хотелось торопиться с подобным решением, но… Будь хоть слабая надежда, что Борис вернется в ближайшее время…

Такой надежды у него не было!

— Как он? — Кривых развернулся, поежился…

Минус тридцать, а терморежим игнорировали оба. Не покрасоваться, ощутить, что кроме поставленных задач существовала еще и вот такая жизнь.

— Лучше, чем могло быть, но хуже, чем я рассчитывал…

— Генерал… — протянул полковник, едва ли не впервые за все время знакомства, используя подобную формулу обращения.

Почти ответ…

— Его разум собирали из осколков, даже если после восстановления признают годным, в Координационный он не вернется. Не на этих ролях.