Каким-то образом очередная стычка с морскими чудовищами придала мне смелости, я решил пойти к капитану, как советовал Гарри.

Он впустил меня в каюту, заставив прождать у двери не более пяти минут. Затем он только молчал, позволив мне говорить сколько захочется. Я описал всю картину, как она мне виделась, не упоминая Чета и Гарри. По его лицу мне не было понятно, пронял я его или нет, так что излагал я все очень драматически: что дядю и Мэй-Лин можно не считать, что шансы на то, что после следующего пика от меня будет какой-нибудь толк, очень малы, и поэтому он собирается рисковать кораблем и командой при очень и очень плохих условиях.

Окончив, я так и не понял, убедил я его или нет. Он не стал отвечать мне прямо, а вместо этого сказал:

– Бартлетт, вчера вечером за закрытой дверью вашей каюты в течение пятидесяти пяти минут находились двое членов экипажа.

– Да, сэр.

– Вы беседовали с ними на эту тему?

Мне очень хотелось соврать.

– Э-э-э… да, сэр.

– После этого вы нашли на корабле еще одного члена команды и пробыли у него допоздна или, лучше сказать, до раннего утра. Вы беседовали с ним на ту же тему?

– Да, сэр.

– Очень хорошо. В таком случае я должен задержать вас на время расследования по двум обвинениям: подозрении в намерении поднять мятеж на борту и подозрении в подстрекательстве к мятежу на борту. Вы арестованы. Отправляйтесь в свою каюту и не покидайте ее. Никаких посетителей.

Я сглотнул, и тут мне на помощь пришло то, что я как-то слышал от дяди Стива, – он ведь был матерым специалистом по космическому праву и очень любил обсуждать эту тему.

– Есть, сэр. Однако я настаиваю на возможности встречи с выбранным мной поверенным, а также на открытом слушании дела.

Капитан безразлично кивнул, словно я сказал ему, что идет дождь.

– Конечно. Все ваши законные права будут соблюдены. Но с этим придется подождать, мы сейчас готовимся к старту. Поэтому считайте себя арестованным и отправляйтесь в свою каюту.

Он отвернулся и предоставил мне возможность отконвоировать себя в каюту. Непохоже было, что он на меня сердится.

И вот я сижу один в своей каюте. Мне надо сказать дяде, что ему нельзя ко мне приходить, а потом передать то же самое Чету. В голове не умещается, как такое могло со мной случиться.

Глава 16 «Просто математическая абстракция»

Глава 16

«Просто математическая абстракция»