— Это совершенно исключено, — твердо заявила заведующая. — У нас контроль, как на космодроме!

— Может, и зря, — хмыкнул Ветров, но наткнулся на непонимающий взгляд и покачал головой. — Простите. Значит, мне показалось. Скажите, а… в лес дети ходят?

— У нас бывают экскурсии на уроках биологии. — Женщина все еще подозрительно хмурилась. — Но, разумеется, далеко мы не уходим. Сегодня вот на поля пойдем смотреть. — Она махнула рукой вдаль, туда, где ниже по склону несколько относительно плоских террас были распаханы под земные культуры.

— Ну, вы осторожнее там, — неловко кивнул ей Ветров. И добавил, сам себе удивляясь: — А то у меня что-то нехорошее предчувствие.

«Принять снотворного и поспать хоть днем, хоть пару часов», — мысленно прописал он себе.

Но, вернувшись на рабочее место, вместо этого полез копаться в архивах.

«…Шаманская болезнь — явление, предшествующее инициации нового шамана. Считается, что человек, избранный духами, испытывает данное патологическое состояние…»

Меньше всего Алексей ожидал, что из всей обширной базы публикаций, хранящейся в информационном терминале, ему понадобятся статьи по антропологии.

«Коренные народы Сибири проявляют удивительное единодушие в представлениях о том, что воля самого кандидата в шаманы не имеет никакого значения. Избранный духами будет страдать от шаманской болезни, пока не смирится со своей участью и не пройдет инициацию…»

— Инициацию проводит уже посвященный шаман, — пробормотал Ветров, скользя глазами по строчкам. — И где же, по-вашему, мне его взять тут, в сотнях световых лет от коренных народов Сибири?

«…характерны ночные кошмары, звуковые и зрительные галлюцинации…» — нервным движением пальца он выделил строку в тексте.

— Пока дело не дошло до галлюцинаций, надо бы зафиксировать, — подытожил он и вывел на экран новый текстовый файл.

Давно ему не приходилось писать ничего, кроме сухих строк научных отчетов. Алексей здорово увлекся процессом, описывая свои сны почти в художественной форме. За окном уже начало темнеть, когда его литературные упражнения прервал резкий вой сирены.

— Третья бригада, сектор «Ц» ваш! Связь каждые десять минут. Белкин за главного. Снаряжение получать бегом марш!

Алексей редко видел Брагина в «боевой» обстановке. Признаться, он уже и не помнил, когда это было-то. Мирная, размеренная жизнь базы редко требовала от коменданта решительных действий. Разруливать бесконечные дрязги, споры ученых за оборудование да перераспределять ресурсы строителей из-за очередной непредсказуемой поломки оборудования — все это его друг умудрялся проворачивать, чуть ли не вставая из кресла. Сейчас же перед Ветровым был практически другой человек — собранный, резкий в движениях, холодные и незнакомые глаза поблескивают сталью. К нему так просто не подступишься с отвлеченным разговором о критериях иррационального.