Но ас-пилот Шахова не нуждалась в подобных указаниях, дверь ворот еще поднималась, а она врубила полный газ и на пределе двигателей взяла с места в карьер. «Гагарин» взбрыкнул так, что даже Арсений с трудом удержался в кресле, остальные, наверное, по всему трюму разлетелись, хорошо, если отделались шишками, хуже, если переломами.

- Максим Янович, каково безопасное расстояние? - обнаружив прибежавшего на мостик академика, спросил Арсений, тот был помят, видимо, в результате маневра Анны, очки треснули, и он их придерживал одной рукой, чтобы не свалились.

- Шестьдесят тысяч, иначе, выгорит вся электроника.

Арсений посмотрел на таймер, отсчитывающий время до взрыва, и на расстояние.

- Мы не успеем, - подвел он итог. – Максимум, уйдем на сорок тысяч.

- Тогда заглушите все системы, обесточьте корабль, может, и пронесет. Подобные испытания не проводились, не хватило времени, - вполне человеческим голосом предложил Цукерман.

Арсений посмотрел на часы.

- Анна, останавливайся.

Девушка послушно начала тормозить, а Арсений уже барабанил по сенсорам, отключая одну секцию за другой. Вскоре везде погас свет, прекратила вибрировать система жизнеобеспечения за стеной, корабль умер.

- Страшно, - неожиданно произнес академик. - Никогда не боялся темноты, а вот теперь страшно.

Арсений смотрел в иллюминатор прямо на аномалию и мысленно отсчитывал последние секунды, пятьдесят тысяч в космосе, это почти прямая видимость и, если верить Цукерману, то вспышку увидят даже на ближайшей планете, до которой почти десять миллионов километров.

Огромная энергетическая цепь пронеслась от одного края аномалии до другого, а потом потекла в разные стороны, поглощая за доли секунды сотни километров космического пространства. В одно мгновение она захлестнула висящего в пустоте «Гагарина». И пошла дальше, но корабль остался цел. Арсений видел, как по корпусу бегают тысячи энергетических разрядов, интересно, пережила ли электроника этот удар или нет? Он щелкнул тумблером и попытался запустить оборудование на мостике, но ничего не произошло. Вкруг осталось все также темно.

- Я так понимаю, мы поджарились, - раздался от дверей голос Цукермана. - Никогда не думал, что сдохну вот так, посреди космоса на мертвом корабле.

Арсений достал фонарь и зажег его.

- Подождите помирать, профессор. Если у вас есть желание, могу выдать вам фонарь, проверите аппаратуру в рубке, поищете сгоревшие схемы, а мы с Сергеем осмотрим энергоцепи корабля.

- Конечно, товарищ капитан, сделаю все, что будет в моих скромных силах, - вполне серьезно сказал Цукерман.