— Враки! — пробормотал Эфраим, но пилот его не услышал.

— Остроконечный пик слева — Феркюс...

— Эй! Выше, выше! — завопил Лоркас. — Вы что делаете? Мы об скалу расшибемся!

Флоссиг раздраженно дернул штурвал — машина взмыла по крутой дуге, едва проскочив над утесом, напугавшим Лоркаса. Некоторое время пилот хранил обиженное молчание. Горные склоны опускались и поднимались. Презирая безопасность ясного неба и демонстрируя полное безразличие к машине, топографии местности и пассажирам, Флоссиг лавировал среди многогранных утесов и обрывистых ущелий, чуть не задевая днищем крутые ледники и оползни. Лоркас то и дело издавал тревожные восклицания, но Флоссиг их стоически игнорировал и, наконец, направил аэромобиль вглубь довольно широкой долины длиной километров двадцать пять, местами неравномерно сужавшейся. С восточной стороны виднелся водопад, низвергавшийся с высоты шестисот метров в озеро. По берегам раскинулся город Эсх. Из озера медленно вытекала одноименная река, излучинами блуждавшая по зеленым лугам под твердыней странга Бен-Буфаров и, спускаясь блестящим каскадом многочисленных запруд, исчезавшая в теснине с западной стороны.

В окрестностях города долина приобретала достаточно цивилизованный вид — поля, окаймленные плотными живыми изгородями ежевики, казалось, прятались от посторонних взоров. Кое-где на лугах паслись стада, а ближе к крутым склонам с обеих сторон долины темнели фруктовые сады. Ниже по течению пастбища перемежались пролесками банисса, белого дуба, шрака и ойкуменического тиса. В прозрачном воздухе кроны деревьев — темнозеленые, багряные, пепельно-охряные, бледно-зеленые — сочно выделялись, как мазки свежей краски на черном бархате. Эфраим почти улыбнулся, охваченный внезапной жгучей волной неизъяснимых чувств. Давали о себе знать померкшие воспоминания? Такие «проблески» в последнее время случались все чаще. Взглянув на спутника, Эфраим обнаружил, что Лоркас тоже любуется открывшейся картиной — с завистливым восхищением.

— Я слышал, что руны любовно опекают каждый камень в своих владениях, — ответил на его взгляд Лоркас. — Теперь понятно, почему. Горные пределы — райские кущи, соперничающие красотой.

Выгрузив немногочисленные пожитки пассажиров, Флоссиг стоял в ожидающей позе. Мато Лоркас обратился к нему, четко выговаривая слова:

— Мы заплатили за проезд вперед, еще в Порт-Маре. Ваш начальник пожелал удостовериться в нашей платежеспособности — видимо, не слишком рассчитывая на успешное завершение полета.

Флоссиг вежливо улыбнулся:

— В подобных обстоятельствах обычно подразумевается, что водитель получает чаевые.