— Все в свое время, — кивнул Эфраим. — Теперь я направляюсь в странг Бен-Буфаров, чтобы выяснить, какие нарушения там допускались, пока меня не было. Вам известны какие-нибудь проступки? Есть подозрения?

Старейшина снова поклонился, обнажив седую голову и прижимая шляпу к груди:

— Не осмеливаюсь даже задумываться о возможных нарушениях в стенах Бен-Буфара, и тем более не позволил бы себе высказываться по поводу неподтвержденных слухов и подозрений.

— Скажите все, что знаете, — настаивал Эфраим. — Тем самым вы окажете услугу своему кайарху.

— Как будет угодно вашему могуществу — но учитывайте, пожалуйста, что в городе ничего толком не понимают, да и не наше это дело! Придирчивые блюстители нравов не одобряют предлагаемую тризму крайке Сингалиссы и кайарха Рианле Эккордского.

— Как же так? — воскликнул Эфраим. — А что будет делать крайке Дервас?

— Ходят слухи, что ее сошлют в деревню. Такова цена, запрошенная Сингалиссой за Дван-Джар, где Рианле непременно желает строить павильон. По крайней мере, таково всеобщее убеждение. Сообщалось также о предстоящей тризме канга Дестиана и лиссолет Маэрио. Если обе тризмы состоятся, что тогда? Не займет ли Рианле первое место в совете Шаррода? Но теперь вы вернулись полноправным кайархом — эти вопросы отпадают сами собой.

— Благодарю за прямоту, — сказал Эфраим. — Что еще происходило в последнее время?

— Ничего особенного, ваше могущество. Хотя, по-моему, шардам не мешало бы подтянуться. Нет, чтобы сидеть дома и стеречь свое добро! Бездельники! Валяют дурака, как только наступит мерк, а иные проходимцы устраивают форменные безобразия! Уж мы боимся отпирать засовы, когда восходят солнца — не лежит ли труп на крыльце? Опять же, теперь вы наведете порядок, злодейства пойдут на убыль.

Старейшина еще раз поклонился и отошел. Отпустив продолжавшего дуться Флоссига, Эфраим и Лоркас направились к воротам странга по обширному наружному двору.

Пока они приближались, в сторожевых башенках над углами ворот появились два герольда. Подбоченившись в симметричных картинных позах, они задрали спиральные раструбы бронзовых горнов-душескребов и устроили возбужденную, режущую слух перекличку. Ворота широко распахнулись — за ними стоял навытяжку взвод часовых. Наружу прошествовали еще четыре герольда с душескребами, не замедлившие разразиться лихорадочной лавиной звуков — в ней можно было угадать, однако, определенный ритмический контрапункт.

Пройдя под сводчатой аркой, напоминавшей скорее короткий туннель, Эфраим и Лоркас оказались на внутреннем дворе. В кресле с высокой спинкой перед ними сидела крайке Сингалисса. Рядом с ней стоял, нахмурив черные брови, канг Дестиан.