– Все кончено, жалкий неудачник. – Лицо Гилморна покрылось каплями холодного пота, и он снова застонал от боли. – Мы победили. Даже после сегодняшнего боя мы все равно победили.

Валун еще чуть-чуть переместился. Чем дальше двигался камень, тем больше костей дробилось под его тяжестью.

– Кто победил? – хладнокровно спросил Эдеард.

– Тебе победы не видать, – с завыванием протянул Гилморн.

– Буду двигать по дюйму за раз, – предупредил его Эдеард. – А рост у тебя немалый.

– Не-е-ет!

Гилморн вопил так долго и громко, что Эдеард решил, он сорвет связки.

– А разве не так стонали и молили тебя крестьяне? Скольких ты погубил за все эти годы, Гилморн?

Эдеард передвинул валун ближе к бедрам.

Бандит забился, отчаянно колотясь головой о выступ, стараясь разбить череп и покончить с мучениями. Но третья рука Эдеарда быстро лишила его возможности шевелиться.

– Это было необходимо, – прохрипел Гилморн.

Он уже дышал с трудом, а его одежда промокла от пота.

– Необходимо? – возмущенно повторил Эдеард. – Для чего же? Ты убил – зверски убил – сотни людей. Тысячи. Ты превратил в руины целые деревни.

– Единый народ.

– Что?

Эдеарду показалось, что он ослышался. Это же лозунг. Лозунг Овейна. Овейна!

– Мы должны объединиться.

Эдеард в ярости снова толкнул валун. Затрещали бедренные кости.

– Овейн! – задыхаясь от ярости, воскликнул Эдеард.