Тем не менее — в конечном счёте, ход себя не оправдал — подполковник решил играть до конца:

— Каюсь, не видел… Только слышал по радио. — он добросовестно попытался минимизировать свою связь с незнакомым ему человеком, но всё равно спалился: а куда денешься?

— М-м… — сохранить безмятежный вид капитану было непросто — Понятно… Ну это я так, к слову… Просто забавно, как оно порою бывает… — Шорл вздохнул, и зашагал вдоль шеренги осназовцев: утвердившись в принятом решении, он уже ничего не боялся — ибо не было смысла. Всё решено.

«Мы сделаем это прямо сейчас… Только бы Найц не подвёл.» — размышлял капитан отстранённо — «И только бы не подвёл я …» На обера, в данном случае, он не полагался вообще — пока Раласс снимет со спины винтовку, всё уже будет кончено… А заранее снимать нельзя — подозрительно, сразу заметят; то ли дело капитан и майор — они своё оружие так и не убрали, хотя, по идее, надобности в нём уже десять минут как не было… Верно подмечено — дуракам везёт. Удалившись шагов на пятнадцать от крайнего члена шеренги (в параллельном ей направлении), Шорл остановился, и медленно повернул — глаза его были прикованы к полу, лицо выражало глубокую депрессию. Главное, чтобы «пожарники» ему верили — верили в его слабость, верили до последнего мига… Верили, что команда обер-полковника сделает за них всю работу — стоит лишь предоставить ей ещё несколько минут… «Шакалы…» — подумал Лийер, и плотнее сжал губы. Расскажи ему кто-нибудь вчера вечером, что прилетевшие на «Галарче» люди, прикрывшись дырявой со всех сторон легендой, обведут его и обер-полковника вокруг пальца таким примитивным способом, и он бы от души посмеялся… А теперь было поздно.

«Лишь бы поверили.» — напутствовал себя напоследок Шорл, и не дойдя до крайнего осназовца четырёх метров, неуклюже застопорился:

— Нормально, да?.. — он в изумлении уставился куда-то мимо шеренги. Кстати, непростое занятие: смотреть мимо, и ни в коем случае не на жертву, но в то же время фиксировать её взгляд… Но Лийер это сделал. Он, вообще, много чего мог сделать, коль скоро речь заходила о его жизни…

Наверно поэтому, когда никто из бойцов ещё даже не пошевелился, а только подумал, Лийер уже твёрдо знал — не сработает. Трудно сказать, почему — то ли под самый конец он немного сфальшивил, то ли он исчерпал свой лимит доверия ещё задолго до этого — например, когда заговорил с подполковником о Прозао… Главное, пришла пора действовать. Действовать, или умереть — такой вот нехитрый выбор…

— Н-на!.. — лишь на короткое мгновение обогнав тройку оппонентов, капитан поднял ШВР, и не забыв перевести регулятор скорострельности в положение «макс», без малейших угрызений совести надавил на спусковой крючок.