– М-м… – только и сказала Тедж.

– Но… теперь вырисовывается другая возможная сделка. Насколько ты любишь этого барраярского мальчика?

– Айвена Ксава? Очень люблю.

И одним из тех качеств, которые ей в нем особенно нравились, было то, что он не имел ни малейшего отношения к сделкам Аркуа. Его барраярское окружение тоже было по-своему свихнутым – что правда, то правда, – но это на удивление слабо на нем сказалось.

– Если для сделки будет необходимо вовлечь его, ты захочешь участвовать?

– Что за сделка? – спросила она, как обычно, услышав слово «сделка», но тут же сказала: – Погоди-ка… Ты имеешь в виду брачный контракт? Мы уже сделали что-то в этом роде, как мне кажется. – «Граф Фалько так сказал. И мы заключили сделку сами, собственным голосом и дыханием. Какое смешное барраярское выражение. Своим собственным дыханием, а не чьим-то еще». – То есть получается, что сделано, то сделано. И единственный способ это изменить – аннулировать.

– И это может случиться столь разными путями. Должен заметить, ты не испробовала ни одного из них.

– Мы были заняты. А потом приехали вы, и мы стали еще более заняты.

– А твой Айвен Ксав понимает, что ты считаешь, что это была заключенная сделка? А твой э-э… свекор, так сказать?

– Я… – «Я не знаю», – вдруг поняла Тедж. Да и понимала ли это она сама? На самом-то деле, так, чтобы наверняка?

– Потому что если нет, – продолжил свою мысль папа, – я уж точно не вижу никаких причин тебе им это сообщать. Было бы очень ловко. Продать им то, что у них и так уже есть, за… ха! Вознаграждение, да.

Тедж постаралась не выдать смятения.

– Это как-то связано с вашей конфиденциальной беседой с Саймоном?

– Может быть, – уклончиво ответил папа.