«Здесь поговорим свободно», – сказал ретушер. Другой голос спросил: «Значит, вы меня не забыли?» – «Забудешь вас! Как новенькие… Сколько уж прошло лет-то? Не меняетесь…» – «О том и речь, Борис Иванович! Время бежит, у меня все по-прежнему. Пришел к вам в надежде, что ваши золотые руки продвинут меня лет на пятнадцать». Ретушер сначала сердито отнекивался, но второй обещал хорошо заплатить, и они договорились. Второй сказал, что принес «и карандаш, и все, что нужно», ретушер поворчал о какой-то «вредности», и они ушли.

– И это все? – спросил Андрей.

Яков кивнул.

– А ручка здесь при чем? – Андрей любил во всем добираться до сути.

– Тот самый карандаш, про который они говорили… Он у меня.

– Ну, ясно! Он подделывает документы, сосед твой. И голос у него, как у подделывателя, я же слышал…

Яков сердито и растерянно фыркнул:

– Что ты мелешь, какие документы?

– Тот, второй, украл чужой паспорт. Новенький. Фотография же там чужая, правда? Он и явился – чтобы ему перерисовали фотографию!

– А что значит «продвинут сразу лет на пятнадцать»? Тупица ты этакая!

– Сам тупица! В паспорте еще год рождения пишут, понятно тебе? Небось и паспорта никогда не видел, он слишком тонкий для тебя, умника? – Андрей захохотал, довольный остротой. – Тонкие книжки тоже читать полезно… Хе-хе…

– Тупица есть тупица, – профыркал Яков и вылез из кресла.

– Если бы кое-кто не был моим гостем… – произнес Андрей.

Схватка была короткой и безуспешной.

Минут через пять они продолжили беседу.

– Он пришел исправлять не фотографию, а лицо, – отдуваясь, начал Яков. – Передаю по буквам: Лена…

– Не на того напал. Не купишь, – перебил Андрей.

– Да я серьезно! Пойми! Серьезно!

– Серьезно?.. Тогда докажи, – сказал Андрей.

Вместо доказательства Яков поведал, что Борис Иванович спрятал некий предмет под косяком светового окна, на черной лестнице. И несколько раз ходил проверять, на месте ли спрятанное. А Яков две недели смотрел на это…