– Майор Соколов, докладывайте.

Соколов покачал головой:

– Сэр, я регистрирую сто тридцать семь объектов, сохраняющих скорость.

Зара посмотрела на свои руки на консоли. Сердце замерло. Ни одного?

– Что? – спросил Уолш, поднимаясь со своего места.

Комптон тоже встал:

– Они увернулись от всех ракет?

Соколов оставался невозмутимым.

– Похоже на то. В их курсах были отмечены незначительные отклонения, но общая траектория не изменилась.

Уолш рухнул обратно в командное кресло.

Наушник Зары запищал. Кто-то напоминал ей, что нужно перевести. Она повернулась к микрофону и перевела разговор слово в слово, за исключением сердитого бормотания Уолша. Она надеялась, что они его не расслышат.

– Сектилии никогда не упоминали, что у жуков настолько хорошее зрение, – сказала по-менсентенийски бразильская ученая подполковник Росси.

Зара тихо перевела. Она не думала, что сейчас для этих слов подходящее время.

Уолш посмотрел на Росси и повернулся к Заре:

– Объявите видеоконференцию через две минуты.

* * *

Управлять помещением, заполненным офицерами, – сама по себе непростая задача, но видеоконференция с теми же офицерами была в десять раз хуже. Переговариваясь у экранов, они то и дело перебивали друг друга. Они обвиняли друг друга в предположениях, что эта битва будет простой. Один из них раз за разом повторял всего два слова: «Это катастрофа». Другой твердил: «Я говорил вам, что такой длинный радиус – плохая идея, а никто из вас меня не послушал».

Все сразу же смолкли, когда шведский капитан «Гвардиао», который обычно разговаривал очень тихо, сказал:

– Мы бы не стали пасовать перед лицом этой угрозы, если бы просто работали вместе с самого начала. Я хочу официально заявить, что причина этой дезорганизации – недостаток сотрудничества между народами. Качества, которые, по мнению Сектилиев, делали нас сильными, в то же время раскололи нас, поставив под угрозу само наше существование.

Тишина задержалась не больше чем на мгновение, и они снова начали кричать и делать язвительные замечания, не обращая внимания на Уолша, который пытался их успокоить. В конце концов Уолш прорычал Заре отключить всех, кто не давал сказать ни слова, и она с радостью это сделала. Управлять конференцией неожиданно стало легче, однако лишенные возможности говорить офицеры выглядели такими сердитыми, что, казалось, готовы были покусать любого.