– Смотри, дешевле нигде не научишься.
Солдаты играли где-то около получаса, и все это время Дон молча обдумывал свое положение. Сержант, видимо, знал, что говорил: лететь на Марс на «Валькирии» не получится, «Валькирия» летит не туда. Ждать следующего корабля бесполезно – и от станции, и от комнаты, в которой сейчас он сидел, скоро ничего не останется.
Где же выход? Земля? Нет! Там у него нет ни одного родственника, ни одного мало-мальски близкого человека. Теперь, когда доктор Джефферсон не то умер, не то исчез, у него там и из знакомых взрослых-то никого не осталось. Поджав хвост, вернуться на ранчо?..
Нет уж! Из коротких штанишек он уже вырос, и в школе ему делать нечего.
Была и более важная причина: нью-чикагская служба безопасности поставила его в положение чужака; теперь он не мог вернуться на Землю, отныне там для него не было места.
«Да-а, выбор совсем как у Хобсона[40], – подумал он. – Остается только Венера. Я могу отыскать там людей, которых когда-то знал, или знакомых папы и мамы. Разнюхаю, что к чему, и найду какую-нибудь возможность отправиться на Марс. Так будет лучше всего». Приведя мысли в порядок, он почти успокоился.
Зазвонил телефон.
– Макмастерса к аппарату!
Сержант отложил карты и взял трубку, опустив защитный экран. Вскоре он дал отбой и обернулся к Дону:
– Ну что ж, парень, Старик определил твой статус. Теперь ты – «перемещенное лицо».
– Что это значит?
– Как только Республика Венера провозгласила свою независимость, со всеми этими играми кончено. У тебя нет гражданства. Старик велел отправить тебя туда, откуда ты прилетел. На Землю.
Дон вскочил и расправил плечи:
– Не полечу я на Землю.
– Вот как? – мягко произнес Макмастерс. – Ладно, тогда посиди немного. Когда будет надо, мы тебя сами оттащим. – Он продолжил сдавать карты.
Дон остался стоять.
– Слушайте, я передумал. Если нельзя на Марс, я лечу на Венеру.
Макмастерс оторвался от игры и посмотрел на него:
– Если коммодор Хиггинс что-то сказал, значит, все – точка. Майк, возьми эту примадонну и сунь ее к остальным кротам.
– Но…