– Ну, в этом радости мало… – сказал первый ученый.

– Друг мой, вы уже отделили от деторождения то, что вы зовете радостью. Более того, сама ваша радость исчезает. Конечно, вы так не думаете. Но взгляните на ваших женщин. Больше половины фригидны! Видите? Сама природа начинает избавляться от анахронизмов. Когда они окончательно исчезнут, станет возможной истинная цивилизация. Если бы вы были крестьянином, вы бы это поняли. Станет ли кто пахать на быках? Нет, нет, здесь нужны волы. Пока есть пол, порядка не будет. Когда человек отбросит его, человеком можно будет управлять.

Обед кончился, и, вставая из-за стола, Филострато тихо сказал Марку:

– Сегодня в библиотеку не идите. Понятно? Вы в опале. Зайдите ко мне, побеседуем.

Марк пошел за ним, удивляясь и радуясь, что, хотя он в немилости у самого и. о., Филострато остался ему верен. В кабинете, на втором этаже, Марк уселся у камина, но хозяин расхаживал из угла в угол.

– Мне очень неприятно, молодой мой друг, – сказал он, – что вы испортили отношения с Уизером. Надо их уладить, понятно? Если он предлагает вызвать жену, почему вам ее не вызвать?

– Я и не думал, – сказал Марк, – что ему это так важно.

– Это важно не ему, – сказал итальянец. – Этого хочет глава.

– Глава? – удивился Марк. – Так он же подставное лицо! А ему-то зачем моя жена?

– Вы ошиблись, – сказал Филострато, – он никак не подставное лицо.

Тон его был странен. Оба помолчали.

– То, что я говорил за обедом, – сказал наконец профессор, – истинная правда.

– Нет, зачем Джалсу моя жена? – повторил Марк.

– Джалсу? – спросил Филострато. – При чем тут Джалс? Я сказал вам, что за обедом говорил правду. Мы созидаем стерильный мир. Чистый разум, чистые минералы, больше ничего. Что унижает человека? Рождение, соитие, смерть. По-видимому, мы сумеем освободить его от всего этого.

Марк стал сомневаться в том, нормален ли Филострато или хотя бы не пьян ли.

– Кстати, жене вашей я не придаю никакого значения, – говорил тот. – Что мне чьи-то жены? Вся эта сфера внушает мне отвращение. Но если ему это важно… Видите ли, друг мой, вся суть в том, собираетесь ли вы стать одним из нас.

– Я не совсем понимаю, – сказал Марк.

– Вы слишком далеко зашли, чтобы остаться в стороне. Вы – у перекрестка, друг мой. Если вы попытаетесь пойти назад, вас ждут неприятности, как этого глупца Хинджеста. Если вы поистине объединитесь с нами, весь мир… что я… вся Вселенная лежит у ваших ног.

– Конечно, я хочу быть с вами, – сказал Марк, все больше волнуясь.

– Глава полагает, что вы не можете быть поистине нашим, если не привезете свою жену. Вы нужны ему целиком, все – или ничего. Везите ее сюда. Она должна быть нашей.