— Невероятно, но все внутренности растворились, — констатировал Алинтает.

— Я и сам вижу, что это какой-то кисель, а не внутренние органы, — ответил Юра, — Давайте посмотрим остальные тела.

Все двадцать три трупа хармедонцев, оказались с растворившимися внутренностями внутри. При этом субстанция из переваренных внутренностей уже стала разлагать стенки брюшной полости.

— Мы сможем провести анализ этой субстанции, что бы определить причину разложения? — спросил Юра у саламекса.

Тот немного погонял треугольниками ушей и ответил:

— Есть необходимая аппаратура, но нет соответствующих специалистов. Орояэльцы с давейфе по другим направлениям деятельности, а акремонцы, вообще — безмозглые особи. Самый лучший вариант — трупы поместить в вакуумные резервуары и уже, потом исследовать.

— Я не думаю, что ваши слова понравились бы Савитару, — как можно дипломатичнее, сказал Юра.

— Сехмет Икин, хоть вы и относитесь к нему по-другому, но я говорю, так как оно есть. Акремонцы всегда использовались архонтами только для подавления врага количеством задействованных ресурсов, — ответил саламекс.

Их беседу прервало появление на противоположной стене медицинского блока лица Виктории:

— Юра, Никодим умер.

III

Тело Никодима решено было сжечь прямо в дольмене, который для этих целей специально доставили в один из ангаров с техническими кораблями.

После того как саламексы подключили дольмен к сети резервных источников питания, все собравшиеся провели небольшую импровизированную панихиду. Правда, собравшихся было немного. Юра, Виктория, Камила, дед Миша, Салават и Настет с котом на руках стояли возле дольмена, в котором лежал мертвый организм человека, оставившего свой след в появлении одного из оплотов человеческой цивилизации после восстания акремонцев на Земле.

Нака отсутствовала. Ей были чужды человеческие понятия о жизни и смерти, и, на момент прощания с Никодимом находилась в центре управления. Участвовать в прощании с усопшим порывался и Савитар, но после того, как он заявил, что тело Никодима целесообразней будет отдать в пищу молодым особям акремонцев, которые вскоре должны были появиться из яиц, которых, как оказалось, самки лицеклювых после старта с Земли уже отложили несколько десятков, Юра решил, что лучше обойтись без него.

— Не скажу, что он был хорошим человеком, но и плохого говорить не буду. Отмучался, бедняга, — произнес прощальную речь дед Миша, и стал руками пытаться закрыть крышку саркофага.

Крышка дольмена никак не хотела поддаваться потугам деда Миши, синее лицо, которого приобрело бардовый окрас. Тот напрягся еще сильней. В итоге случился конфуз — из кишечника старика вышли газы с такой силой, что его заношенный камуфляж расползся на заднем месте, словно мокрая бумага. Желая выйти из сложившейся ситуации с гордо поднятой головой, дед Миша погрозил кулаком коту, который ехидно скалился на руках у Настет: