Джим что-то проворчал, Наоми взялась за край его кресла, развернула к себе. По её лицу Джим прочёл, что она хотела сказать.

— Понял тебя, Амос, — сказал он. — Бобби? Постарайся принести от него обратно побольше, чтобы мы смогли нарастить недостающие части.

— Поняла. Выполняю, — ответила Бобби. Голос звучал громко и близко — она уже надела шлем. Наоми хотелось, чтобы и её успокоила радость Бобби в предвкушении боя, но не получалось. Оставалось сидеть тихо и ждать, что случится дальше. По крайней мере, такой навык у неё есть.

В течение следующего часа Бобби и Амос инспектировали новых союзников — корабельные отчёты и логи, корабли на причалах, истребители, которые им предстояло вести в атаку. Наоми тем временем следила за всем через камеру на скафандре Бобби и фиксировала увиденное. Стойки с оружием и ящики с боеприпасами. Пёстрый ассортимент кораблей и бойцов. Оценки Бобби были выдержанными, рациональными и профессиональными и всё больше усиливали опасения Наоми.

Её мысли блуждали вокруг одних и тех же моментов. У войн и насилия человеческой расы фрактальная природа, одинаковая в любом масштабе — от драки в баре до мировой войны. Накопление обид на протяжении вечера или столетия, потеря лица. Пинок — и пинок в ответ, и ни одна из сторон не хотела эскалации, но уже не знает, как это остановить. Всё это с самого начала присутствовало в истории и внутренних планет, и Пояса. А потом Марко провел запрещённый приём, заставив систему пошатнуться. С тех пор все манёвры и мелкие стычки предназначались лишь для того, чтобы определить лучшую позицию и проверить противника

После сброшенных на Землю камней всё стало подготовкой к контратаке, всерьёз и без оговорок. Каждая сторона надеялась придумать, как нанести удар неожиданно для противника. Ударить откуда не ждали. Может, это у них в костях и в крови. Общечеловеческое наследие. Шаблон, который теперь они перенесли на звёзды. Наоми устала об этом думать.

— Ну, это не то, что я бы сама выбрала, но лучше, чем я ожидала, — сказала Бобби из своей новой тесной каюты на «Джамбаттисте». Фоном Наоми различала громкий голос Амоса, над чем-то смеющегося вместе с другими. Вписывается в новую группу. Или нет, не так. Заставляет новую группу думать, что он вписался. У неё было ужасное предчувствие, что он не вернётся на «Росинант» — пустой страх, вызванный тревогой и нетерпением.

— Хочешь проверить корабли получше? — спросила Наоми.

— Нет, — ответила Бобби. — В деле проверю. Спускай курок. Начнём этот апокалипсис.

— Поняла, — сказала Наоми. — Береги себя.