– …Ты слишком долго целишься, – нарушила она тишину, отчего Глеб невольно напрягся и сразу же посмотрел в сторону студента. – Нужно стрелять, как только появилась возможность, а не думать о завтрашних угрызениях совести. Так я успею убить тебя, прежде чем ты спустишь курок. – Она поднялась с земли и повернулась лицом к Громову. Рукой она остановила Силова, который хотел было подойти к Ивану. – Ты забыл, что после того, как ты прошел Врата, подобное оружие в определенном радиусе работать не будет?

– Я… я… – замялся парень, уже со страхом глядя на оружие, – просто игрался. Шутил… Я же всё равно не выстрелил. Я помню, просто на всякий пожарный случай взял. На, – он протянул ей пистолет.

Кайя подошла к нему ближе и с усмешкой взяла оружие. Посмотрев на Ивана, она вытянула руку и направила дуло ему в голову. Тот испуганно глядел на нее во все глаза. Щелчок – и ничего не произошло.

– И тем не менее он тут не работает. – Египтянка вернулась к костру и убрала пистолет в свою сумку.

Иван поднялся на ноги и огляделся.

– Кайя, что со мной происходит? Почему я не могу это контролировать? – У него дрожали ноги, а сердце было готово выпрыгнуть из груди. Паника захватывала сознание. – Я не хочу быть этим…

– Никогда не поздно стать тем, кем ты хочешь быть, – дернула она плечами. – Слушай Источник, а не голоса.

– Он мне ничего больше не говорит. Я слышу только мольбу об отмщении… тебе. И я не могу не верить ему.

Фэро ничего не ответила. Они молча поели, а потом Глеб, сославшись на усталость, лег спать прямо у костра, подложив под голову свернутую куртку. Глядя в зеленоватый огонь, он сам не заметил, как уснул. Иван какое-то время еще посидел рядом, а потом ушел к стене, скрывающей путь ко Второму Горизонту. Он сел перед водой и уставился на символы. Парень не услышал, как к нему подошла египтянка и села рядом. Он обратил внимание, что она крутила в руках золотую сферу, ту самую, что кинул ему Храбр.

– Я честно пытаюсь, но мне, похоже, нечего вспоминать, – развел он руками.

– Знаешь, – выдержав паузу, заговорила Фэро, – некоторое время назад я надеялась, что вот-вот к тебе вернется память и я даже смогу с тобой поболтать о былом. Но с каждым шагом нашего путешествия я убеждалась, что этого не случится. Мне, видимо, нужно смириться с тем, что мой учитель Анхамон умер двадцать три года назад и, увы, мне с ним никогда больше не встретиться.

– П-почему? – тихо спросил Иван, глянув на спящего Глеба.

– Ты не можешь ничего вспомнить, – шумно выдохнула она, – потому что ты – не он. Ты чистый лист.