— Ты должна помнить, что такие парни, как твой капитан, надевает форму для того, чтобы стать героем войны. В космосе на героев спроса нет. Я как-то пытался уговорить его присоединиться к Корпусу, но он очень хотел командовать собственным кораблем. Интересно, не пожалел ли?

— Я не хочу даже спрашивать, — сказала Крис.

— И не надо. Вопрос только испортит эффект отчета о твоей профпригодности, который я ему отправлю. Подозреваю, такой отчет изменит его точку зрения насчет тебя, когда он узнает, что у него на борту завелся тигр, а не какая-то светская львица.

Крис осталось только надеяться на такое.

Полет обратно на Вардхейвен оказался хорош для того, чтобы наверстать сон, изучения последних новостей... и того, что Крис до сих пор откладывала. С угрюмым видом они с Томми изучали новости. Все дела на Олимпии для новостных каналов, кажется, были не интересны.

— А ведь нас могли и убить, — фыркнул Томми.

— Не радостная мысль, — согласилась Крис. А ведь убивали. Как теперь сказать семье Вилли Хантера, что он погиб за что-то важное в то время, как новостные каналы и программы полностью игнорируют эти события? Крис дала Нелли задание исследовать художественные произведения на предмет писем родным о погибших при несении службы солдатам. Чувствуя себя виноватой, она из всего этого выбрала лучшие предложения, составила письмо и отослала по адресу, сказав себе, что родителям такую весть лучше получить сейчас.

Но ничто не подготовило ее к тому, что произошло, когда она шла через переполненный терминал прибытия нижней части космического лифта. Молодая женщина перегородила дорогу Крис и Томми, презрительно оглядела их с ног до головы, после чего плюнула.

— Пришла похитить еще одну девочку, земная мерзавка? — крикнула она и скрылась в толпе прежде, чем Крис смогла ее остановить, чтоб узнать, в чем дело. Космофлот, наоборот, спас маленькую девочку и, черт побери, это сделала я. Пока Крис стояла на месте и дрожала из-за не успевшего выйти из нее гнева, появился Харви.

— Извини. Мне нужно было предупредить, чтобы вы переоделись в гражданское. Вокруг стало слишком много неприязни к военным.

— Когда я доберусь до этой молодой особы, у нее из носа сопли потекут, — рыкнул Томми. Крис удивилась, а Томми молча поднял брови. — Я серьезно. Я не для того бегал по колено в грязи Олимпии и терпел, когда в меня стреляли, чтобы со мной так общались.

Крис мысленно снова увидела Вилли, лежащего в грязи, в покрасневшей от его же крови луже, потом перед глазами встала скрывшаяся молодая женщина. Она попыталась найти какие-то слова и для того, и для другой. Может быть, смог бы поэт, но не она.